разговаривать так, чтобы ваш партнер услышал и понял вашу боль, и слушать так, чтобы помочь вашему партнеру открыться;
понять, как пережитые в детстве ситуации могли вас травмировать и как не позволить этим травмам испортить ваши текущие отношения;
управлять вашими различиями и разногласиями, чтобы сохранить привязанность, даже если вы не чувствуете себя особенно любящим или любимым;
вернуть сексуальную близость;
простить своего партнера и себя.
В этой книге я чаще рассматриваю ситуацию, когда об измене уже известно, но будут и другие случаи. В эпилоге я помогу неверному партнеру взвесить все «за» и «против» того, чтобы сказать правду. Что бы вы ни выбрали, вы и ваш партнер все равно сможете работать над тем, чтобы возобновить ваш союз.
ПОХОРОННЫЙ ЗВОН ИЛИ СИГНАЛ К ПРОБУЖДЕНИЮ?Некоторые из вас не хотят рисковать и заново выстраивать испорченные отношения, опасаясь боли и разочарований. Отказаться от разрушенных отношений, возможно, самое простое или самое разумное решение, которое освободит от тирании надежды. Но это и побег от взросления и принятия горьких истин о жизни, любви и самом себе, побег от тяжелого бремени ответственности за жизнеспособность ваших отношений.
Я обращаюсь к тем, кого глубоко ранила измена, но при этом раздирают противоречия или кто достаточно смел, чтобы признать свое желание остаться с партнером, осознать свою долю ответственности и работать над восстановлением доверия и близости. Если вы решите сохранить отношения, то со временем сможете посмотреть на измену не только как на тяжкую травму, но и как на сигнал тревоги, призыв к действию. В итоге вы, возможно, обнаружите, что ядерный взрыв в виде измены был необходим, чтобы уничтожить прежние конструкции и на их месте возвести новые, более здоровые, сознательные и зрелые. Учитывая, что вы оба чувствуете себя разбитыми, у вас не так уж много возможностей проверить силу взаимоотношений. Я призываю вас включиться в этот процесс, бросить вызов боли и увидеть, на что способны вы вдвоем. Я предлагаю вам на счет «три» выйти на ринг, снять боксерские перчатки и взяться за руки.
Стадия первая. Реакция на измену: «Нормально ли то, что я чувствую?»
Глава 1. Реакция пострадавшего партнера: погребенный под лавиной потерь
В пятнадцать лет меня изнасиловали. По сравнению с твоей изменой это ничто. Насильник был незнакомцем; тебя я считала лучшим другом.
Когда я узнала о твоей измене, я перестала тебя уважать. Но где-то глубоко внутри я потеряла веру в этот мир и в себя.
Эти слова дают только общее представление об иссушающем, всепоглощающем ощущении потери, которое большинство людей испытывает, когда узнают об измене партнера. Невозможно подготовиться к такой сокрушительной правде. Ваше понимание жизни и ваш мир рассыпаются на части. Ощущение защищенности и безопасности, которое вы испытывали в прошлом, теперь покажется вам наивным и ложным. «Где я был? спрашиваете вы себя. Я все еще на этой планете?»
Ваше тело и разум, скорее всего, будут пребывать в шоковом состоянии. Исчезло фундаментальное ощущение порядка и справедливости этого мира. Вместе с ним исчезло и ощущение контроля над своей жизнью, самоуважение, понимание, кто вы есть. Вам кажется, что вас покинули все: семья, друзья, Бог. Не понимая самих себя, вы бросаетесь из крайности в крайность: вы уверены в своей правоте, а в следующую секунду уже чувствуете себя униженным и никому не нужным. Изможденный столь сильными эмоциями, вы, возможно, поймаете себя на мысли: «Неужели я схожу с ума?».
Конечно, это не так, и ваши чувства это естественная реакция на чрезвычайно травматичную ситуацию. Вы утратили не только целостность ваших отношений, но и иллюзии, ведь вам казалось, что, кроме вас, партнеру никто не нужен, а ваша с ним близость будет длиться вечно. Было бы странно не ощущать потерянность после таких сокрушительных новостей.
Марше (43 года, социальный работник и мать) потребовалось более 10 лет, чтобы вновь ощутить почву под ногами.
После 13 лет брака Ларри заявил, что променял меня на няню девушку на 14 лет его моложе. Моей первой мыслью было: «Этого не могло случиться с нами, мы идеальная пара. Няня мне почти как дочь, как она могла предать мое доверие?». Когда Ларри стал жить с ней, я слегла на месяц. За одну ночь я превратилась из уверенного, независимого, энергичного человека в абсолютного зомби, парализованного депрессией, о которой раньше только читала в книгах. Однажды вечером я лежала в кровати, сравнивая тишину в доме с ужасом и смятением в своей голове, когда вдруг услышала, как скрипнула дверь гаража. «Он вернулся, подумала я. Он хочет начать все сначала». Я сбежала вниз в одной пижаме, не забыв, правда, глянуть в зеркало, чтобы проверить, как я выгляжу, и только тогда поняла, что дверь гаража заперта. Я все выдумала. И я внезапно поняла: «Я лишилась не только супруга, я лишилась рассудка». От моей уверенности в себе ничего не осталось. Я чувствовала себя ненастоящей, пустой оболочкой слишком опустошенной, чтобы проходить терапию, растить ребенка или заслужить достойного партнера. Жизнь принадлежала другим, но не мне. Три года спустя я все еще боролась с депрессией спустя много времени после того, как мы с мужем вновь сошлись, когда на семинаре, посвященном посттравматическим стрессовым расстройствам[6], я узнала, что люди, подвергшиеся чрезвычайному эмоциональному перенапряжению, очень часто отдаляются от жизни и теряют связь с собой, вплоть до галлюцинаций. У меня в голове щелкнуло: так оно и было. У моей депрессии есть название. Я не сходила с ума. То, что я испытывала, было вполне нормально. Знай я об этом заранее, я бы не чувствовала себя так одиноко и, возможно, раньше шагнула бы навстречу будущему. Если бы кто-нибудь помог мне осознать, что происходит, это был бы акт величайшей доброты.