Сильнее, чем собственное тело, ее интересовали только крупные лошадиные зубы, отбеленные до нездорового пластикового цвета, при этом она не забывала презрительно скалить их и коситься на меня.
Сколько злобы и ненависти было в этом взгляде!
Даже не глядя на соперницу, я могла сразу сказать, что я ей и в подметки не гожусь. Светка сияла искусственной красотой и фальшивым здоровьем. А я
Я постаралась закатать рукава длинной растянутой кофты, надетой в лес для защиты от комаров, чтобы хоть как-то соответствовать изысканному празднику на природе, а не туристическому походу по преодолению пересеченной местности.
Мой парень по-прежнему чего-то от меня ждал. От него не укрылось, с какой завистью я смотрела на Светку. Несмотря на то что я пропустила весь разговор, вернее монолог, я догадывалась, чего хочет Алек и куда зовет.
Сексапильность Светика, так все звали устроительницу праздника на природе, раздразнила и раззадорила Алека. Хотя ее наряд не оставлял и шанса воображению, можно есть глазами сколько угодно, упаковка не помешает, потому что ее нет.
Сейчас Алек жаждал доказать, что не менее достойный самец, чем спутник хозяйки шашлыков. Он таким примитивным образом реагировал почти на любые вызовы, будь то более богатые, чем он, парни или недоступные ему женщины.
Алек, как всегда, когда мне не хотелось что-то делать, повел себя агрессивно и напористо. Схватив меня за затылок, он уперся лбом в мой лоб и попытался взглянуть в глаза. Но я, пропустившая суть лекции, стыдливо прятала взгляд.
Идем, мое золотце, прошептал Алек и потянул меня за собой. Когда он так делал, ему невозможно было сопротивляться. Не томи, Злата, я хочу сделать это с двумя женщинами.
Я споткнулась. Светлана шла за нами. Более того, она шла впереди меня, цепляясь за плечи моего парня, она тянула его за собой, отрывая от меня. Ее руки, как змеи, обвились вокруг его шеи, а губы впились в рот Алека.
Я и не заметила, как наши руки расцепились, а я, пораженная произошедшим, замерла у кромки леса. Алек отпустил мою руку, чтобы лапать задницу хозяйки праздника. И собирался это делать, не останавливаясь ни на секунду. А его губы! Казалось, он хочет сожрать Светку, так жадно он ее целовал.
Иди к нам. Алек протянул ко мне руку. Внутри что-то оборвалось, нечто тянущее. То, что не давало мне дышать все эти месяцы, пока я была девушкой Алека. А сейчас это оцепенение лопнуло и разошлось по швам, будто кокон куколки, и я почувствовала ярость и свободу. Свободу от него, его унижений и давления. Стало легко и одиноко. Я почувствовала, что осталась одна. Они со Светкой вместе, а я
Я все так же стояла соляным столбом и не могла сделать ни шага, не веря свои глазам. Как он мог так со мной поступить, да еще здесь, где это непотребство видят остальные? Неужели надо было так по-свински со мной обойтись? Неужели нельзя было порвать до поездки на шашлыки, чтобы остальные всего этого не видели? Оскорбление на прощание? В этом весь Алек: если он не унижает и не доминирует над кем-то, то день прошел зря.
Дьявол тебя побери, Злата! Шея Алека покраснела от ярости. Из-за тебя я не могу жить полноценной жизнью! Корчишь из себя монашку, ты бы еще балахон нацепила!
Он думает, что после такого мы еще можем быть вместе?
Она и нацепила, хихикнула Светка, покачивая бедрами.
Я по-прежнему стояла, опустив голову и глаза. Только это была уже другая поза, не поза покорности, а ярости.
Хватит. Это слово вырвалось из меня резким, как удар ножа, восклицанием, отрубающим один отрезок жизни от другого. На лице парня появилось удивление.
Вот ты как со мной, эгоистка? Все для себя, а я должен быть привязан к тебе, как щенок? Чтобы ты меня на веревочке водила? Алек скривил лицо. Это не возымело нужного эффекта, и он разозлился сильнее. Я думал, ты другая, но ошибся. Значит, ничего ценного в тебе нет. Не золотце ты, а дешевка, поняв, что я больше не подчиняюсь ему, процедил сквозь зубы бывший парень.
Тоже мне, Злата Сереброва нашлась, как есть медяшка. И в самом деле, ничего ценного внесла свою лепту Светка.
При упоминании имени-фамилии я покраснела, как делала каждый раз, когда мне напоминали, как меня зовут. Ну и обозвали же родители! Но сегодня я не стала вскрывать вены из-за неудачного имени, во мне проснулся долго сдерживаемый гнев. Достало все. Еще одна лекция от Алека? Не выдержу, заору! Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я побежала.