Он ничем не напоминал Саймона, был его полной противоположностью. Вспомнив о своем друге, Дейдре улыбнулась.
– Вам нравится ночь?
Хантер смотрел ей в лицо. Очевидно, он по-своему истолковал ее улыбку. Дейдре огляделась и глубоко вздохнула:
– Да, Техас – это особенное место. Замечательное. И люди здесь хорошие, приветливые. Мне всегда хотелось вернуться сюда. Впрочем, я скучала и по дому в Луизиане, и по дому в Нью-Йорке. Видите ли, получается, что у меня просто нет дома как такового.
– У вас гораздо больше всяких домов, чем у большинства людей, – заметил Хантер, неспешно шагая по тротуару.
– Вы не понимаете. У моей матери есть родовой дом, она владелица судоходной компании в Нью-Йорке. Мой отец унаследовал ранчо своего дяди и плантации отца в Луизиане. А я просто их дочь.
Хантер остановился и посмотрел на девушку:
– Вы странная девочка.
– Молодая женщина. Мне уже девятнадцать.
– А мне двадцать шесть.
– И у вас нет собственного дома?
– Я бродяга. Иду туда, где есть для меня работа.
– И семьи тоже нет?
– Те, кто есть, не стоят того, чтобы о них упоминали.
– Значит, вы совершенно свободны. Можете делать все, что захотите. И когда захотите. И как захотите. Вы, вероятно, даже не понимаете, насколько вы счастливы.
– Человек никогда не свободен, потому что он раб своего желудка.
Девушка взглянула на своего спутника так, словно впервые его видела. Похоже, он не просто бродяга…
– Но вы свободны в выборе работы.
– И тем не менее я все-таки вынужден работать.
– Я женщина. Знаете ли вы, какую работу могут предложить мне и сколько за нее платят?
– Но вам не нужно работать. Вы свободны. Дейдре нахмурилась:
– Работают абсолютно все. Просто у всех разная работа. Вы ведь понимаете, что я завишу от своих родителей, и я женщина. Мой выбор ограничен. К тому же я даже не имею права голоса. Я не могу голосовать на выборах.
– А зачем вам голосовать? – Хантер запустил руку в свои густые волосы. – Такой женщине, как вы, и так дадут все, чего только она пожелает. Поверьте мне, вам не нужно работать. К тому же у вас богатые родители. Что ни говори, вас ждет легкая жизнь.
Дейдре почувствовала себя оскорбленной.
– Вы говорите глупости. Я совсем не такая, как вы обо мне подумали. – Она резко повернулась и направилась к гостинице. Через минуту она услышала за спиной громкий топот, но не остановилась и не оглянулась.
Хантер догнал ее, схватил за плечо и грубо повернул к себе.
– Вы просто дура, мисс Заносчивость и Высокомерие.
– Я никогда не стану торговать своим телом.
– Очень жаль. Я был бы первым в очереди, кто хотел бы его купить. – Хантер посмотрел на губы Дейдре, затем в глаза.
Она вдруг поняла, что он хочет поцеловать ее, и испытала нечто похожее на шок. Сначала ей даже захотелось, чтобы его мягкие, чувственные губы прикоснулись к ее губам. Но, испугавшись собственных чувств и мыслей, она быстро отвернулась в сторону.
– Я хочу быстрее вернуться в свою комнату. С меня достаточно ваших оскорблений.
– Думаешь, слишком хороша для наемного ковбоя? – В его черных, бездонных глазах появились зловещие огоньки. – Вы легко можете вскружить голову кому угодно и хорошо знаете об этом. Если бы вы не были такой тупой, то восприняли бы мои слова как комплимент. – Хантер подбоченился. – Голосовать! Вы могли бы провести свою жизнь, занимаясь более приятными вещами.
– К счастью, это мне выбирать, как проводить свою жизнь. – Дейдре сжала руки в кулаки. – Если вы перестанете приставать ко мне, то обещаю не говорить своим родителям о вашем грубом, отвратительном и бесцеремонном поведении.
– О, я так благодарен, – саркастически произнес Хантер.
– Разумеется, вы должны быть благодарны. Вы же не хотите быть врагом семьи Кларк-Джармонов.