Николай кивнул, глядя на возникшую перед собой шляпу.
Не лучший вариант для этой пустыни, согласен, сомбреро или какая-нибудь соломенная чупайа подошла бы значительно больше, но вы бы тогда не остановились. Да, утвердительно кивнул незнакомец, будто бы соглашаясь с самим собой, будь я в сомбреро, вы бы не остановились.
Почему же? удивилась Варя.
Нет, улыбнулся незнакомец, пролетели бы мимо, точно знаю.
Знаете?
Да, улыбнулся чужак. Проверял.
Неожиданно Николай понял, что всё это время незнакомец говорит с ними по-русски, причем без акцента, только артикуляция у него немного странная, и голос напоминает какого-то киногероя, будто он смотрит в русском переводе какой-то старый американский фильм.
Вы, кажется, торопились? Извините, мне очень неловко вас задерживать, но, поверьте, я запросто компенсирую вам все ваши неудобства. Вознаграждение будет более чем достойное.
Варя убрала ногу с тормоза, машина покатилась, колёса шкрябнули по песку, камушки пробарабанили по днищу, и облачко рыжеватой пыли, снова поднятой с обочины, растаяло в зеркалах.
Почему вы решили, что мы торопимся? поинтересовалась Варя, возвращая машине утраченную скорость.
Когда я вас увидел, вы ехали девяносто пять миль в час, он посмотрел на удивлённую Варю и снова улыбнулся. Не волнуйтесь, я не коп.
«Странный тип», подумал Николай, и уставился на затылок незнакомца. А тот произвёл глубокий и шумный выдох, какие делают обычно после трудного дня.
Очень рад, что вас не смутили знаки и предупреждение, однако не могли бы вы, если вас не затруднит, ехать всё же не так быстро, в местном асфальте встречаются весьма коварные трещины.
Какое предупреждение? спросила Варя, послушно сбавляя скорость до разрешенных семидесяти.
Кроме ограничения скорости, разумеется, тут кругом эти щиты: нельзя останавливаться, нельзя подвозить незнакомцев здесь у ФБР подземный бункер, биологические лаборатории, тюрьма для пришельцев, кого угодно можно встретить. Они, конечно, врут, как дети, про какое-то исправительное учреждение штата. Да уж, если бы оно и существовало на самом деле, какому человеку захочется оттуда бежать, верно? он многозначительно улыбнулся. Вы представьте, в этой пустыне, он же и двух часов не протянет.
Правда? спросил Николай.
Еще бы, серьёзно ответил незнакомец. Ой, я же не представился. Извините! Меня зовут Невилл. Очень приятно.
Ну да, стоит человеку назвать свое имя, как он тут же перестаёт быть в наших глазах незнакомцем, точно спадает с него белёсая пелена таинственности. Невилл, ах да, он же Невилл, он раскрыл своё имя. Однако, назвавшись, этот бодренький человек в их машине (будто не сбежал он только что со сковородки сорокаградусной жары) показался Николаю даже более незнакомым, чем прежде.
Откуда путь держите? поинтересовался Невилл.
Из Юты, быстро ответила Варя.
А куда?
В Долину Смерти, потом в Сан-Франциско.
Вы так торопитесь! Хотите оказаться там этим вечером?
Угадали, в девять нам машину сдавать.
Ого, покачал головой незнакомец, поэтому вы превышали скорость?
Варвара скривилась, незнакомец прищурился:
Не укладываетесь в график, верно? Что-то пошло не так?
Угадали! воскликнула Варя. Позавчера на горе, недалеко от Пэйджа, прокололи сразу два колеса, представляете?
Ух ты! Невероятно, загорелся Невилл, расскажите!
В ответ на этот искренний призыв, Варя охотно погрузилась в рассказ, и пока она старательно живописала их приключение с пробитыми колесами, вызов эвакуатора и замену огромного белого джипа на этот дребезжащий минивэн цвета дешевой семейной раковины, Николай присматривался к их странному попутчику. Невилл не сказал еще ничего: ни куда едет, ни откуда взялся, не объяснил, что он делал (один, без машины) этим жарким субботним утром посреди безлюдной пустыни, где, по его же словам, человеку и двух часов не выжить. Николай почему-то не сомневался, что их минивэн был здесь первой машиной со вчерашнего вечера.
пришлось спать в палатке, мы разбили её прямо на обочине, закат оттуда был шикарный, повезло, конечно, что Пэйдж в прямой видимости, даже Интернет работал тараторила Варя.
У него были темные волосы, добрые глаза, губы изломанной чайкой, нижняя часть лица мясистая и по-саксонски увесистая. Такой вот благородный британский сэр с тяжелым подбородком, который в комиксах и мультфильмах обожают рисовать огромным и гротескным, чуть не до самых колен. У Невилла был именно такой большой и белый, и занимал он почти половину лица, отчего всё оно точно светилось, ослепляя их с Варварой неподдельным благородством и безупречно выбритой свежестью.