Дакота зашевелились, и тот, что был, видимо, помоложе, повел коней. Оба направились к беззащитному беглецу. Они не торопились. "Знают, - подумал раненый, - что мне не уйти, но им еще предстоит узнать, как умирают воины племени сиксиков". И он схватил одну из палок, служивших ему костылями.
Индейцы остановились в трех шагах от беглеца, и раненый мог их как следует рассмотреть. Перед ним были взрослый воин и подросток. На обоих - только легины и мокасины, и их конечно тоже донимал холод. На спине одного из коней добротное одеяло из шкуры бизона. Дакота были превосходно вооружены: луки со стрелами, двустволки, револьверы, эластичные палицы, томагавки, ножи. Сиксик удивился: о револьверах он вообще знал только понаслышке. "Наверное, эти дакота в дружбе с белыми, - подумал он, -иначе откуда такое оружие?"
Воин дакота заговорил. Беглец догадался, что у него спрашивают имя и как будто бы даже предлагают доставить в стойбище сиксиков.
Это насторожило его. Он чуть было не дал согласия. Но с чего это дакота вдруг собрались к сиксикам? Не рассчитывают ли они с его помощью проникнуть в лагерь? Может быть, это разведчики большого отряда, который по их пятам подберется к палаткам сиксиков?
Беглец понимал, что теряет последнюю надежду на спасение, но все-таки решительным жестом показал, что не желает принимать от них помощь. Они поняли, молча повернулись, сели на коней и скоро скрылись с его глаз.
Отъехав на порядочное расстояние, дакота остановились, слезли с коней. Оба сели на траву.
- Что думаешь ты о воине, которого мы нашли? - спросил мужчина юношу.
- Этот сиксик на военной тропе. Он, наверное, бежал от врагов. У него сломана левая нога. По следам видно, что он направляется на северо-запад. Там должно быть стойбище его рода: тяжело раненный человек не станет двигаться окольными путями.
- Хау. Что делать нам? Что предлагаешь ты, Харка - Твердый Как Камень, Ночной Глаз, Убивший Волка, Охотник На Медведя, Преследователь Бизона?
Тринадцатилетний мальчик был не по годам рослым, взгляд его был не по-детски разумен.
- Мы пойдем на северо-запад и найдем сиксиков, - спокойно ответил он. - Мы сообщим братьям этого раненого воина, где его найти.
- Но воины сиксики тоже примут нас за врагов, как только узнают, что мы дакота.
- Да, так будет. Но разве мой отец Матотаупа думает, что из-за этого мы изменим наши намерения?
- Я так не думаю, Харка. Мы уже давно решили, что направимся к сиксикам. Мы решили это еще тогда, когда ушло лето, пожелтела трава и выпал первый снег. Но я и тогда говорил тебе, что воины сиксики - суровые воины и нелегко завоевать их доверие. Мы знали с тобой об этом осенью. Разве это испугает нас теперь, весной? Я сказал, хау.
Отец поднялся с земли. Поднялся и мальчик. Оба сели на коней и, попеременно, то галопом, то шагом, как это делают всадники, скачущие без седла, направились на северо-запад.
Небо посветлело, и прерия озарилась солнцем. Далеко за полдень они заметили отчетливые следы. Начали разглядывать их, разошлись в разные стороны. Когда они снова сошлись, отец спросил:
- Что скажешь ты?
Мальчик уже привык, что отец сначала выслушивает его, а уже потом высказывает свое мнение. И это была для него хорошая школа.
- Целый род в походе, отец. И они движутся так же, как это делаем мы, дакота. Женщины с детьми едут посредине большой колонны. Их кони тянут волокуши. Справа и слева от колонны, а также впереди ее и в хвосте едут воины и юноши. Я думаю, тут прошло не менее двадцати палаток.
- Хау. Как давно оставлены следы?
- Не позже чем вчера. И колонна, наверное, недалеко отсюда. Ведь лошади с волокушами идут шагом.
- Вперед!
Дакота подошли к лошадям, сели на них и уже было поскакали в направлении следов, как ту же застыли на месте. Оба почти одновременно увидели на западе всадников.