Кто ж не слышал? отвечаю и начинаю декламировать:
Бурцев, ёра, забияка,
Собутыльник дорогой!
Ради бога и арака
Посети домишко мой!..
И это знаете? удивляется Давыдов. Польстили. Не знал, что мои стихи так известны. Давно хотел познакомиться с пиитом, чьи песни распевают в армии. Прибыл к вам в батальон и узнал, что вы, вдобавок, отважный офицер, который ходил в тыл неприятеля и притащил отбитые у него пушки. Хотел по этому поводу поговорить. Не возражаете?
Никак нет, ваше высокоблагородие!
Оставьте чины, поручик! машет он рукой. Как вас по имени-отчеству?
Платон Сергеевич.
Я, как вы слышали, Денис Васильевич. А это, указал Давыдов на спешившихся за его спиной спутников, мои боевые товарищи: штабс-ротмистр Николай Григорьевич Бедряга и поручик Дмитрий Алексеевич Бекетов. Прошу любить и жаловать.
Обмениваюсь рукопожатиями с подошедшими офицерами. Смотрят на меня с интересом.
Позвольте полюбопытствовать, спрашивает Бедряга, чем вы тут занимаетесь? Нам сказали про учения, но я не вижу у солдат оружия.
Это по лекарской части. Отрабатываем навыки перевязки раненых и их эвакуацию с поля битвы.
Вот как? Бедряга удивлен. Почему вы, а не лекарь?
Во-первых, у нас его нет. Во-вторых, я лекарь по образованию и опыту службы. Строевым офицерам стал недавно. Война заставила.
Интересный вы человек, Платон Сергеевич! качает головой Давыдов. Не представляете, как разожгли мое любопытство. Где мы сможем побеседовать?
Предлагаю проехать в штаб батальона. Здесь закончат без меня.
Делаю знак унтер-офицеру, который маячит в стороне, наблюдая за начальством. Тот кивает и убегает к санитарам. Пахом подводит ко мне Мыша. Забираюсь в седло, с завистью наблюдая, как легко и изящно делают это гусары. Куда мне до них! Поскакали
Давыдов прибыл не с пустыми руками: привез полдюжины шампанского. Гусар! И где только раздобыл? Денщики соорудили закусок и поехало. Пили из кружек бокалами мы не обзавелись. Тосты за здоровье государя, процветание Отчизны, погибель неприятеля Я глотал шипучую кислятину без всякого удовольствия, а вот Спешнев и офицеры батальона выглядели довольными. Гусары прибыли засвидетельствовать им свое почтение, да еще с шампанским. Кавалеристы к пехоте относятся снисходительно, а тут на тебе! И всему причиной некий подпоручик Руцкий. Мне пришлось изложить свою легенду, которую гусары выслушали с широко открытыми глазами.
То-то смотрю, песни у вас необычные, заключил Давыдов. Слова русские, но складываете вы их иначе, да и сам строй стиха не такой, как принято. Теперь ясно: за границей росли. У вас даже выговор другой. Спойте, Платон Сергеевич!
Стесняюсь, Денис Васильевич, попытался отговориться я. Это вы пиит. А я так
Не соглашусь, мотнул головой гусар. Замечательные у вас песни! Легкие, напевные. Правда, господа?
Господа дружно подтвердили. Их можно понять: на фоне современной русской поэзии мои тексты высятся как монументы. Ну, так гении писали, я же все это бессовестно украл. Не корысти ради, а собственного спасения для, а также интеграции в местное общество, что, впрочем, не отменяет сам факт воровства. Стыдно
Разумеется, меня уговорили, разумеется, я спел. Давыдов, послушав, распалился, забрал у меня гитару и запел сам. Ну, что сказать? Стихи у него дубовые, и гитарой гусар владеет не в пример хуже. Но нашим понравилось. Мы к тому времени прикончили шампанское и перешли к водке Я вместе со всеми кричал «Браво!» и аплодировал. Зачем обижать хорошего человека, настоящего героя и поэта? Хай ему щастыть, как говорят на Украине.
После песен, наконец, перешли к делу. Давыдов подробно расспросил меня о рейде во французский тыл, Рюмин и Чубарый дополнили мой рассказ подробностями, посчитав, что подпоручик скромничает.
После песен, наконец, перешли к делу. Давыдов подробно расспросил меня о рейде во французский тыл, Рюмин и Чубарый дополнили мой рассказ подробностями, посчитав, что подпоручик скромничает.
Лихо! оценил Давыдов. Я бы не додумался переодеться французом.
Я тоже, но за мной послезнание. Тот же Фигнер[16] надевал французский мундир и неоднократно посещал захваченную Наполеоном Москву, где добывал сведения для Кутузова. И никто его не разоблачил.
Я надумал создать летучий отряд и наносить неприятелю вред на коммуникациях в его тылу, продолжил Давыдов. Обратился с прошением к князю Багратиону, тот поддержал. Но людей не дает, подполковник вздохнул. Всего лишь сотню казаков и полсотни гусар. А что с ними сделаешь?
Калмыков попросите, влез я. На верблюдах.
Шутите? удивился Давыдов.
Нисколько, пожал я плечами. Калмыки отменные воины. Под ваше начало пойдут с охотой любят воевать.
Но почему на верблюдах?
Лошади их боятся. Вражеская кавалерия при атаке верблюдов разбежится.
Откуда вы это знаете? изумился Давыдов.
М-да, прокололся. Нельзя мне пить. Офицеры за столом с удивлением смотрели на меня.
Платон Сергеевич ученый человек, пришел на выручку Спешнев. В университете обучался, много знает.
Про калмыков читал, стал выкручиваться я. А насчет верблюдов слышал от французов, побывавших с Наполеоном в Египте. Они рассказывали.