Дядька вскоре вернулся, сел напротив Вари, доложил торопливо:
Я заказал чаю горячего, чебуреков да пирожков сладких Еще сосиски хотел, да они тут невкусные, я пробовал. Или надо было сосиски?
Нет, нет, не надо торопливо отказалась Варя. Я только чаю выпью и чебурек съем Я вообще мало ем, знаете ли. Могу быть сыта рисовым зернышком, как Дюймовочка.
Оно и видно, что ж почему-то грустно вздохнул дядька, мельком глянув на нее. Все вы тут в городе со своими диетами с ума посходили Вот в наше время как было? Чем девка справнее, тем она больше у парней в моде! А сейчас что? Кожа да кости, жалкость одна О, а вот и наш чай с чебуреками! Молодец официанточка, расстаралась!
Когда расторопная «официанточка», оказавшаяся пухлой возрастной теткой с траченными перекисью химическими кудряшками, вальяжно удалилась, Варя протянула руки, оплела пальцами горячую чашку, закрыла на мгновение глаза. Вот оно, последнее плотское удовольствие. Много ли надо несчастному человеку в его несчастье ощутить крупицу тепла продрогшими пальцами А чебуреком как вкусно пахнет! Мясом и горячим жареным тестом! Это ж можно с ума сойти
Да вы ешьте, девушка, ешьте Чебурек надо горячим есть, чтобы мясной сок не остыл заботливо посоветовал дядька.
Спасибо Меня, кстати, Варей зовут. И ко мне можно на «ты».
О, Варя! Варвара, значит! Хорошее имечко! Мою матушку покойную Варварой звали
А вас как зовут?
Так Сергей Семеныч я А фамилия моя Караваев.
Очень приятно, Сергей Семеныч. Спасибо вам за угощение.
Да на здоровье, что ты Ешь давай Еще не угостилась, а уже благодаришь
Варя взяла обеими руками чебурек, откусила. Сок брызнул ей на щеки, и она отпрянула от неожиданности, чуть не подавившись.
Ой, ну что ты, господи замахал руками Сергей Семеныч, сострадательно выпучив глаза. Я ж тебе говорю там соку мясного много, осторожнее надо Вот, возьми салфеточку, оботрись
Я ж не жнала подавив неловкий смешок, проговорила Варя, торопливо прожевывая, а правда, вкушно-то как
Так я ж говорю Ну, ешь давай, ешь
Так я ж говорю Ну, ешь давай, ешь
Варя ела, торопясь и обжигаясь, а Сергей Семеныч молчал, смотрел, как она ест. Было в его взгляде что-то такое Жалостливое, но вовсе для нее не обидное. Так, наверное, смотрят любящие отцы на своих блудных детей.
Когда она, съев два чебурека и выпив чашку чаю, откинулась на спинку стула, он произнес твердо, в совсем уже другой тональности:
Ну, давай, дочка, рассказывай Что у тебя там стряслось
Варя напряглась, спросила с холодной настороженностью:
Чего я должна вам рассказывать?
Ну как, чего Почему на вокзале ночуешь? Как так получилось?..
Хм! Странный вы, Сергей Семенович! И вопросы у вас странные! Я ж не спрашиваю, почему вы на вокзале ночуете, правда?
Так я чего Со мной-то как раз все понятно! У меня поезд в шесть утра! Опоздал я на дневной-то поезд, вот и пришлось билет менять
Вы транзитный пассажир, что ли?
Ну Можно и так сказать. От сына я еду, он у меня под Сочи живет, в Лазаревском Слыхала, наверное? А может, и была?
Была когда-то В детстве, с родителями. Хорошо там, в Лазаревском
Ну вот! почему-то очень обрадовался Сергей Семенович. А сын мой, Антоха, отдыхать туда ездил, да так и остался, женился на местной девахе Уже второго внука нам с женой народил, представляешь? А я, стало быть, решил на обратном пути своего армейского дружка навестить, давно уж обещался. То да се, выпили, засиделись Всю ночь проговорили А утром я и будильника не услышал, и на поезд дневной опоздал. Да, сильно мы на грудь приняли И то, почти двадцать лет не виделись Проснулся я, а в квартире никого нет, вся семья по делам разбрелась. Гляжу батюшки На поезд-то я опоздал! Ну вот, пришлось собираться да дуть на вокзал, и билет взял только на утренний поезд Возвращаться-то неудобно было, у друга ж семья, свои дела, свои заботы Да и попрощались уже вроде, неудобно Да что я все о себе да о себе! Давай, рассказывай!
Варя улыбнулась, пожала плечами. Вовсе она не собиралась ничего рассказывать этому странному дядьке. Да и зачем, собственно? И без рассказов внутри все болит Так болит, что лишний раз трогать больное место не хочется. Раньше так не болело, а теперь, когда отогрелась Наверное, и боль тоже внутри отогрелась, ожила. Не надо было в кафе идти. И согреваться не надо было, пусть бы она лучше замороженной оставалась. И чай пить не надо было, и чебуреки есть, и разговоры разговаривать И зачем этот дядька на нее так смотрит, ничего она ему не должна! Накормил и спасибо
Варя поняла, что сейчас заплачет. Отвернулась к окну, прикусив губу
Что ты, милая, что ты Не хочешь, так и не рассказывай, просто так посиди Я ведь и не настаиваю, я ж как лучше хотел Может, помочь чем смогу Ладно, давай помолчим, если хочешь
Варя благодарно кивнула ему в ответ. Да, лучше помолчать. Потому что невозможно облечь в слова все то, что пришлось пережить за прошедший день В слова невозможно, но совсем не вспоминать не получается
Да, не получается. Потому что с каждым новым болевым всплеском выплывают в обиженной памяти все новые и новые детали. Такие непереносимо болезненные, что хочется сжать зубы, застонать, мотать головой из стороны в сторону