– Но вернемся к вдове. Она заинтриговала меня. Вы подозреваете ее в преступлении, милорд?
– Скажем так: мне трудно поверить в подобные совпадения. Первый муж умирает, упав с лошади во время охоты на оленя. Такое, уверяю вас, ваше величество, случается нечасто. Второй муж гибнет от стрелы без опознавательных знаков, и ни один охотник не признает эту стрелу своей. Жизнь третьего уносит внезапная и таинственная болезнь, которая приводит его к полному упадку сил и истощению: умирает мужчина в расцвете лет, бодрый, сильный, никогда в жизни не болевший. А четвертый выпадает из окна: из окна покоев этой самой дамы… и ломает шею.
Лорд Хью считал, загибая пальцы, и, закончив перечислять, с удивлением взглянул на свою руку.
– Да, это действительно странно, – покачал головой король. – Думаю, лорд Кромвель, нам следует провести расследование этих смертей.
Лорд – хранитель печати кивнул.
– Хью де Боукер; если угодно вашему величеству, согласился взять на себя эту задачу.
– У меня нет возражений. Ведь у него как-никак есть веская причина… но… – Король замолчал и нахмурился. – Больше всего меня интересует один вопрос: как этой даме удалось убедить четырех рыцарей, дворян по происхождению и по собственности, согласиться на ее условия?
– Колдовство, ваше величество, – вступил в разговор епископ Винчестерский, облаченный в алые одеяния. – Единственно верное объяснение. Как известно, в момент знакомства леди Джиневрой все ее жертвы были образованными людьми и сохраняли свои умственные и физические способности. Только колдовство может заставить мужчину принять ее условия. Я требую, чтобы эту женщину доставили сюда для освидетельствования независимо от того, какие выводы сделает лорд Хью.
– А как она выглядит?
– У меня есть портрет, но его нарисовали два года назад, когда она вышла замуж за Роджера Нидема.
Естественно, она могла измениться. – Хью протянул суверену миниатюру в отделанной бриллиантами раме. Король внимательно рассмотрел портрет.
– А она красавица! – воскликнул он. – Надо очень сильно измениться, чтобы утратить такую красоту без остатка. – Накрыв широкой ладонью миниатюру, король оглядел присутствующих. – Мне было бы чрезвычайно интересно познакомиться с этой прекрасной колдуньей, которая ко всему прочему является опытным правоведом. Убийца она или нет, но я должен увидеться с нею.
– Путешествие займет около двух месяцев, ваше величество. Я отправляюсь в путь немедленно. – Хью де Боукер поклонился, выждал мгновение в надежде, что суверен отдаст портрет, но, убедившись, что миниатюра утрачена навсегда, поклонился еще раз и вышел.
В лесу было жарко и тихо. Широкие зеленые аллеи гигантских дубов и буков, казалось, погрузились в глубокий сон. Даже птицы молчали, сморенные жарой. Охотники собрались в роще и ждали, когда загонщик затрубит в рог, возвещая о начале охоты.
– Мама, а кабан будет? – Маленькая девочка на сером, в яблоках, пони, напуганная воцарившейся вокруг напряженной тишиной, говорила шепотом. В руке она держала маленький лук с уже наложенной стрелой.
Джиневра взглянула на старшую дочь и улыбнулась.
– Должен быть, Пен. Я потратила немало денег на то, чтобы в лесу всегда было много корма и чтобы кабаны появлялись тогда, когда нам надо.
– Миледи, сегодня очень жарко. Кабан спрятался в норе от жары, – извиняющимся тоном проговорил старший егерь. Мысль о том, что ожидания малышки могут не оправдаться, приводила его в уныние.
– Но ведь сегодня мой день рождения! Ты, Грин, обещал мне, что в день своего рождения я застрелю кабана, – все так же шепотом напомнила девочка.
– Даже Грину не под силу сотворить чудо, – сказала ее мать.