Рассказывай, подбодрил ее Шаталов, сложив руки на груди. Зачем тебе пистолет и фальшивые документы?
Лайма тяжело вздохнула. Сделала вид, что все еще ведет внутреннюю борьбу. В конце концов чувство долга было вроде бы уложено на обе лопатки.
Какой ты злой и неуступчивый, пробормотала она.
Да, я злой. Злым быть лучше, чем добрым. У добряков мягкое сердце, рыхлое тело и пустой бумажник. Итак
Я работаю на правительство, свистящим шепотом поведала Лайма. Слова шли из горла с мукой, словно обросли колючками. Я не хотела ничего рассказывать. Но раз уж я поймана с поличным
Так ты что же тайный агент?! Умеешь обезвредить бомбу, посадить горящий самолет и ребром ладони сломать вражеский кадык? Я потрясен.
Понимаю, дорогой, серьезно кивнула Лайма. Тебе придется с этим как-то примириться и поехать домой, предоставив мне действовать на благо родины.
Но с виду ты обычная женщина.
Я и есть обычная, пожала плечами Лайма. И тут же высокопарно добавила: Именно рядовые граждане являются оплотом своей страны.
Шаталов смотрел на нее с совершенно новым выражением. Сразу понять было невозможно повышаются ее котировки или падают. Вероятно, падают. Мужчины не любят сильных женщин, только выносливых. И уж, конечно, не желают видеть их рядом с собой, потому что сильные женщины невольно ставят под сомнение их природное превосходство.
Так, сказал Шаталов и взъерошил волосы.
Он-то думал, что она попала в какую-нибудь шайку и ему удастся ее оттуда вытащить. Он уже видел себя рыцарем в сияющих доспехах, и вот Оказалось, что спасти ее нельзя. Если, конечно, она не врет. Шаталов допускал такую возможность. Почти все представительницы прекрасного пола делают это мастерски. В женском вранье так много правдивых деталей и искреннего чувства, что веришь ему всем сердцем.
В этот момент воздух взвихрился, и, словно джинн, возник официант с подносом. Он метнул на стол кофейные чашки, сверкнул улыбкой и убежал на длинных, циркульных ногах.
В этот момент воздух взвихрился, и, словно джинн, возник официант с подносом. Он метнул на стол кофейные чашки, сверкнул улыбкой и убежал на длинных, циркульных ногах.
Вряд ли я смогу принять все это так вот просто, раздраженно сказал Шаталов, бросив в чашку кусок сахара и принимаясь яростно размешивать его ложкой. Я люблю тебя, но жизнь, которую ты, как выяснилось, ведешь, для меня неприемлема.
Я тоже тебя люблю, поспешно сказала Лайма. Но на меня возложена слишком важная миссия, чтобы подгонять ее под мои личные интересы.
Боже, но кто на тебя эту миссию возложил?! С какой стати?
Лайма посмотрела ему прямо в глаза, израсходовав все имеющиеся у нее запасы честности.
Однажды меня вызвали к ректору я тогда преподавала английский в вузе и попросили о помощи. Люди из одной правительственной организации. Ну, ты понимаешь
Ты могла отказаться!
Не могла. В кабинете ректора сидел замминистра обороны.
Ты не военнообязанная!
Но там был наш президент в смысле президент страны, быстро внесла коррективы Лайма. Президент лично попросил меня о помощи. И ободряюще похлопал по плечу. Ты бы смог отказать своему президенту?
Как президент попал в вуз? с подозрением спросил Шаталов, не зная, как реагировать на подобное заявление. Возмутиться? Но правда иной раз выглядит невероятно глупой и совершенно несерьезной.
Он приехал тайно. Потому что дело секретное. Теперь ты понимаешь, что я и так рассказала тебе слишком много?
Это связано с оружием? понизил голос Шаталов. С космическими исследованиями?
Лайма отхлебнула из чашки и серьезно кивнула:
С оружием. И с космическими исследованиями. То есть с исследованием космического оружия. Но учти я тебе ничего не говорила.
Что ж, Шаталов одним глотком прикончил кофе, хлопнул ладонями по столу и встал. Значит, я совершенно напрасно спасал твою сумку.
Лайма поежилась, вспомнив о досмотре. Если бы у нее нашли пистолет, вот это был бы номер!
Кстати, как ты оказался в аэропорту? спохватилась она.
Совершенно случайно. Должен был встретить коллегу. Мне позвонили, едва ты вышла из офиса. Однако только что выяснилось, что коллега перенес вылет на завтра. Ну, что ж? Я поеду, пожалуй. Не стану путаться у тебя под ногами. С этими словами он взял купленную им сумку, засунул ее под мышку и удалился.
В тот момент он действительно решил уехать. Лайма поцеловала его в щеку крепким товарищеским поцелуем никаких нежностей на людях! и пообещала позвонить завтра.
Однако, добравшись до выхода, Шаталов неожиданно передумал. Не случится ничего страшного, если он останется тут и немного понаблюдает издали. Ему хотелось своими глазами увидеть, как Лайма будет спасать родину. Сказать по правде, самое жестокое мужское желание это овладеть информацией.
Лайма еще некоторое время сидела за столиком кафетерия и рассеянно отхлебывала из чашки. Потом посмотрела на часы, извлекла из кармана пакетик, вытряхнула на ладонь какую-то маленькую фитюльку, похожую на боб, и аккуратно вставила себе в ухо. После чего достала кошелек, заставив Шаталова покраснеть от стыда, он только теперь сообразил, что забыл расплатиться. Поднялась, кивнула официанту, вышла из кафетерия в зал и направилась прямо к толпе репортеров, которые уже заметно потеснили всех остальных встречающих. Репортеры стояли обособленно и очень плотно, из-за своих камер и микрофонов похожие на маленькое, но агрессивно настроенное военное подразделение. Лайма подошла и незаметно присоединилась к ним.