Но почему он не ведет его сам?
Его убили, тихо сказала Колли, снова смахивая слезы, кто-то выпустил по нему всю обойму прямо возле подъезда.
Бар замер с вытянутой в рукав лапой. Убили? Копа? Чеширски автоматически убрал пальто обратно в шкаф и посмотрел в сторону офиса Бронкса, который тут же отпрянул от стекла, проявив при этом несвойственную ему прыть.
Минуту, мэм, бросил Бар, отодвигая Колли вместе со стулом.
Эльза.
Неважно, сказал Бар, не обращая на неё никакого внимания. Теперь им владело лишь одно желание увидеть сэра Милтона Бронкса, своего непосредственного начальника. Ведь он наверняка знал, что Пятницки давно ловит рыб.
Подойдя к двери кабинета, Бар несколько раз подёргал за ручку. Закрыто. Чеширски заглянул в окно. Толстый Милтон вовсю распекал молодёжь, выставив свою толстую волосатую спину. Бар устало вздохнул и постучал в стекло. Эти детские выходки уже начинали его утомлять. Милтон недовольно повернулся и, облизнув языком широкую сиамскую морду, открыл двери.
Ну что тебе надо, не видишь, я занят, недовольно буркнул Милтон.
Ты слышал, что Шаха расстреляли? сразу же выдал Чеширски.
Милтон несколько секунд молчал, затем повернулся к молодым и жестом попросил их выйти. Выпуская патрульных, Чеширски подвинулся со своей широкой спиной он вечно не мог протолкнуться в этих узких старых кабинетах.
Слышал.
И?
Что и? Я что, должен был тебе доложиться?
Мог бы хотя бы сказать, по-дружески.
А ты что, уже работаешь во внутреннем отделе?
Значит, так мы теперь себя ведем, да?
Бар присел напротив стола Милтона и, положив ногу на ногу, широко улыбнулся, обнажив яркие белые клыки. Он чувствовал, как волнуется его шеф и предпочел не спешить, доверив ему право совершить ошибку.
Капитан, дело не в том, кто расследует это дело наш отдел или другой. Шах был моим коллегой, поэтому я не могу спустить это на тормозах. Это вопрос чести. Если вы, конечно, помните, что это.
Замолчи Чеширски, мы знакомы уже как десять лет, кому как не мне знать твои фокусы. Ты думаешь, я не понимаю, как ты поведешь себя? Поступило распоряжение, дело передано в руки внутреннего отдела, и всё. Если не хочешь проблем, займись своими делами. А это даже не наша забота, тридцать седьмой сам разберётся с этим.
Каких проблем, капитан? спокойно спросил Бар, сохраняя полную невозмутимость. Я просто в отличие от вас не боюсь проблем и всегда хочу о них услышать напрямую. Глаза в глаза, капитан. Вы же меня знаете.
Бар, что ты от меня хочешь? начал кипятиться Милтон.
Хочу знать, почему ты мне не сказал, что Шаха застрелили, с каких пор мы вообще такие вещи не замечаем? К тому же там котята, а вы знаете, как я не люблю это. Господи, Святая Кошка, это просто ядерный коктейль.
Это дело тридцать седьмого участка, а не твое, Бар. Я серьёзно, у нас своего говна хватает, мне вот все уши прожужжали изнасилованной коровой, а она, между прочим, была беременна. Ничем не хуже мёртвых котят, займись лучше этим.
Сэр, коровы всегда вызывающе одеваются. Не говоря уже о том, что никогда не прячут своего вымени. И к тому же я занимаюсь убийствами, а не изнасилованиями. Но, знаете, в чём-то вы, пожалуй, правы, это действительно дело тридцать седьмого участка. А, стало быть, зачем мне своим любопытным носом создавать вам проблемы, верно?
Верно, подозрительно сощурился Милтон.
И я о том же. Сколько я не был в отпуске? Года три? Пора отдохнуть, сэр, у меня так болит спина, ей остро необходим отпуск. Да и я давно хотел съездить куда-нибудь.
Верно, подозрительно сощурился Милтон.
И я о том же. Сколько я не был в отпуске? Года три? Пора отдохнуть, сэр, у меня так болит спина, ей остро необходим отпуск. Да и я давно хотел съездить куда-нибудь.
Не бери это дело, Бар, исподлобья посмотрел на него Милтон, явно не желая отпускать его в заслуженный отпуск. Как ты не понимаешь, не для твоей усатой морды оно.
Смерть усатого должен расследовать усатый, сэр, так было всегда, улыбнувшись, сказал Бар. Заявление я оставлю на столе, насколько я понимаю, так будет проще всем.
Я могу тебя отговорить?
А у вас хоть раз получалось, капитан? спросил Бар, не скрывая улыбку.
Милтон покачал головой и махнул лапой, мол, делай, что хочешь. Кивнув, Бар вышел из кабинета. Теперь оставалось дело за малым найти убийцу и посадить ублюдка лет на сорок, предварительно сломав ему хвост в двух или трёх местах.
Глава вторая
Тридцать седьмой участок
Тридцать седьмой участок был одним из самых больших, так как располагался в центре города и поэтому просто не мог быть непрезентабельным. Бар понимал, что первым делом надо заглянуть сюда, пока Милтон ещё не везде сунул свой мохнатый нос. Убрав лапы в карманы брюк, он легкой походкой прошёлся по ступенькам и резко открыл двери, из которых сразу понесло запахом пота, духотой и теплым спертым воздухом устало работающего кондиционера.
Брэд Джорски сидел по центру это был крупный горный козел с огромными рогами. Бар встречал его и раньше, когда заходил к Пятницки за документами покойный Шах не любил курьеров и предпочитал передавать данные лично в руки.
Добрый день, детектив, развернувшись в кресле и откидывая свою крупную голову, поздоровался Джорски. Чем обязаны вашему визиту?