Не получится, покачал головой Михаил. Я не хочу их близко к дому подпускать. Решетки-то на окнах есть, но если они гранату кинут или просто решат поджечь не убережемся. На все окна нас не хватит. А так, Афанасий из мезонина пулеметом их на расстоянии, думаю, какое-то время удержит. А там и помощь должна подоспеть.
Алексей запер за Михаилом входную дверь, крикнул Клаве потушить везде свет и осторожно, слегка отведя занавеску, выглянул в окно. В освещенный двор медленно въезжала черная эмка; за воротами, которые уже принялся закрывать караульный, просматривалась еще одна машина. Из эмки вышел плечистый, вроде бы, энкавэдэшник в шинели и уверенно зашагал по направлению к дому. На полпути они встретились с Михаилом. Приезжий четко козырнул, что-то сказал, достал из командирской сумки пакет и вручил капитану. Алексей смог рассмотреть его петлицы: две шпалы старший лейтенант госбезопасности. Куевда, якобы ему плохо видно, пошел к двери караульной, к висящему над ней яркому фонарю. По лицу старлея промелькнула недовольная гримаска, но и ему пришлось повернуть следом за ним.
Михаил явно тянул время. Он что-то говорил, не разрывая пакета, потом крикнул караульному, оставшемуся у ворот, чтобы он задвинул засов. Старлей стал спорить, даже повысил голос на старшего по званию, сказав, что незачем тратить время на ерунду. Запирать-отпирать. У него приказ: немедленно доставить сотрудника ГБ лейтенанта Максимова в Кремль. В пакете все сказано. При желании, капитану той же ГБ Куевде не возбраняется следовать вместе со своим подопечным. Места в двух машинах вполне хватит. Куевда попросил у него удостоверение тот достал. Долго и придирчиво Михаил изучал удостоверение, потом вскрыл пакет, долго читал, зачем-то шевеля губами, как малограмотный. На требование старлея поспешить их ждут, ответил, что ничего страшного подождут, главное, мол, все положенные инструкции соблюсти и не ему, старшему лейтенанту госбезопасности, приказывать капитану этой же службы, когда нужно спешить, а когда нет. Видно было, что старлей потихоньку закипал. Из задних дверей эмки вышли еще двое служивых и сосредоточенно направились к ним. Без автоматов, как сопровождавшие их в прошлый раз крепыши, а с пистолетами в застегнутых кобурах.
Караул, в ружье! громко закричал Куевда. Молодой охранник, уже задвинувший засов на воротах, отшатнулся вбок, сдернул с плеча карабин и потянул на себя сильными пальцами пуговку тугого предохранителя. Лапнули руками за кобуры трое чужаков. Михаил движением плеч моментально сбросил на землю шинель и поднял уже взведенный ППД.
Руки от оружия! громко приказал он. Чужаки застыли, но руки далеко от крышек кобур не отводили, как чего-то ждали. И дождались: шофер, остававшийся за рулем, высунул в свое приоткрытое окно левую руку с наганом. Но первым громко в вечерней тишине зататакал из мезонина ручной пулемет Афанасия. Короткая кучная очередь разнесла левую часть лобового стекла и грудь так и не успевшего выстрелить шофера. Тотчас же опять полезли за своими ТТ трое незваных гостей. Михаил, стараясь не убить, с близкого расстояния прошил короткой очередью правое плечо ближайшего к нему старлея и повернул автомат в сторону левого чужака, уже поднимавшего свой пистолет. Его опередил Афанасий, очень, как оказалось, профессионально владевший ручным пулеметом левый «гость» рухнул, отброшенный пулями на спину. Правый чужак пистолет достать успел, но мгновение промедлил, решая, в кого ему стрелять первого, и выбрал, как более для себя опасного, караульного, уже справившегося с тугим предохранителем и направившего ему в грудь свой карабин. Выстрелили они друг в друга почти одновременно попали оба. Длинная, более тяжелая и на мгновение быстрее летящая винтовочная пуля, пронзив насквозь незваного «гостя» в середину груди, заодно и опрокинула его назад. Пуля же из его ТТ тоже прошла сквозь караульного, но через живот служивого назад не отбросило и у него хватило сил согнуться в три погибели вперед и плавно опуститься на колени, а потом перевалиться набок и упасть на жесткую и холодную брусчатку двора.
Стукнувшись о стену, распахнулась дверь караулки и к воротам выскочили не успевшие одеть шинели двое стрелков с карабинами наизготовку и их командир с наганом; еще один караульный, по приказу командира оставшийся в помещении, распахнул небольшое окошко, выходящее во двор, и высунул в него вороненый ствол, разыскивая подходящую цель.
Живьем брать! закричал Куевда, имея ввиду старлея. Несколько раз раненный в плечо, устоявший на ногах старлей, превозмогая боль, все пытался достать из кобуры пистолет левой рукой (после приказа капитана караульные и Афанасий стрелять в него опасались) и это ему почти удалось, но почти. Сам Куевда коротко стрельнул ему теперь уже в правое бедро тот упал.
Над запертыми железными воротами показались головы еще троих, очевидно ставших на крышу или капот своей машины, оставшейся на подъездной дороге. Они, едва видимые со двора, открыли частый огонь из пистолетов сквозь колючую проволоку. Рухнул с пулей в голове один из караульных; другой вместе с сержантом отпрянул ближе к кирпичному забору, под его защиту; присел на колено и пустил над воротами очередь, опустошая до конца 25-тизарядный магазин, Куевда. В очередной раз спас положение Афанасий. Его позиция была и выше над забором, и для винтовочных патронов Дегтярева-пехотного относительно тонкое железо ворот не представляло ни малейшей преграды. Он даже не старался попасть в видимые ему части тел троих противников просто прочертил длинной очередью частый пунктир под верхним краем и всех не ветром, а свинцом, как сдуло на землю.