Вижу, вы меня ждали! радостно воскликнул Гарри.
Грей улыбнулся. Когда Гарри Квори не был в походе или в деловой поездке, он каждую среду в четыре тридцать вечера приходил в клуб.
Учитывая болезнь Хэла, я подумал, что помощь вам не помешает.
Гарри был одним из двух командиров полка в отличие от Хэла, имеющего собственный полк. Не все полковники активно участвовали в операциях своего полка, но Хэл к ним не относился.
Симулянт несчастный. Как он? спросил Гарри, беря бутыль с бренди.
Как всегда, судя по его письмам. Грей передал Гарри вскрытое письмо.
Гарри читал и ухмылялся все шире.
Минни держит его в ежовых рукавицах. Он отложил письмо, поднял бокал и кивнул. Кто такой этот Ричардсон и почему ты им интересуешься?
Капитан Эзикиел Ричардсон. Улан, которого приписали к разведчикам.
Разведчик, значит. Один из Черного кабинета? Гарри поморщился. Неясно, была ли тому причиной личность капитана Ричардсона или тертый хрен, поданный как приправа к сардинам.
Я не очень хорошо его знаю. Грей внезапно ощутил тот же острый укол глубокого беспокойства, что и неделю назад после квебекского письма Уильяма. Нас познакомил сэр Джордж он дружил с его отцом, но тогда мы недолго общались. О нем мало говорят, нужно отдать ему должное, и говорят лишь хорошее
Наверное, это единственное, что хотелось бы слышать о человеке подобного рода деятельности. Ухх!.. Гарри шумно втянул воздух широко открытым ртом, пару раз кашлянул, его глаза увлажнились, и он одобрительно тряхнул головой. Свежий хрен, просипел он и зачерпнул еще. Исключительно ух свежий.
Действительно. В общем, в следующий раз мы встретились в Северной Каролине и пообщались чуть дольше: ему нужно было мое разрешение, чтобы поговорить с Уильямом насчет разведки.
Бутерброд с сардинами замер на полпути ко рту Квори.
Только не говори, что ты позволил ему втянуть Уилли в самую гущу событий.
Разумеется, нет, у меня другое было на уме, уязвленно произнес Грей. Я полагал, что это предложение пойдет на пользу Уилли: во-первых, он уедет из Северной Каролины, а во-вторых, войдет в штаб Хау.
Квори кивнул, тщательно пережевал еду и проглотил ее.
Понятно. А теперь тебя гложут сомнения.
Именно. Тем более что с Ричардсоном мало кто близко знаком. Все, кто мне его рекомендовал, похоже, сделали это только потому, что им его тоже рекомендовали. За исключением сэра Джорджа Стэнли, который сейчас в Испании вместе с моей матерью, и старого Найджела Брюса, который так несвоевременно помер.
Ты поступил необдуманно.
Да. Я полагал, что смогу больше разузнать о нем, но мне не хватило времени. Мы с Дотти отплываем завтра, если погода позволит, глянув за окно, сказал он.
Да. Я полагал, что смогу больше разузнать о нем, но мне не хватило времени. Мы с Дотти отплываем завтра, если погода позволит, глянув за окно, сказал он.
А, так вот зачем ты меня сюда пригласил, ничуть не сердясь, заметил Гарри. Что мне делать, если я что-то узнаю: сообщить Хэлу или написать тебе?
Сообщить Хэлу, вздохнул Грей. Бог его знает, как работает почта в Америке, пусть даже Конгресс и находится в Филадельфии. Если нужно будет быстро решить какой-то вопрос, Хэл здесь справится лучше, чем я там.
Квори кивнул и наполнил стакан Грея.
Ты не ешь, заметил он.
Я сегодня пообедал позже обычного.
Гораздо позже. На самом деле он сегодня вовсе не обедал. Грей взял булочку и рассеянно намазал ее джемом.
А этот Дэннис, как там, бишь, его фамилия? О нем я тоже должен буду навести справки? стукнув по письму вилкой, спросил Квори.
Да. Хотя, возможно, мне будет проще узнать о нем в Америке. По крайней мере, в последний раз его видели именно там. Грей откусил от булочки, отметив, что она в меру хрустящая, как и положено идеальной булочке, и ощутил пробуждающийся аппетит. Он хотел было рассказать Гарри о том еврее, имеющем склады в Бресте, однако передумал. Вопрос связей с Францией был исключительно деликатного свойства, а Гарри отличался тщательным подходом к делу, но не осторожностью.
Понятно. Гарри взял бисквитное пирожное, положил на него два миндальных печенья и ложку топленых сливок и затолкал все это в рот.
И почему он не толстеет? Должно быть, из-за активных «упражнений» в борделях, которые посещает, невзирая на возраст. Сколько же Гарри лет? Чуть больше, чем Грею, чуть меньше, чем Хэлу. Прежде Грей никогда не задумывался об этом, как и о возрасте Хэла. Оба они казались ему бессмертными, он не представлял себе будущего без них. Но Гарри уже практически облысел Грей отметил это, когда тот по привычке снял парик, чтобы почесать голову, а потом криво надел его, а суставы его пальцев распухли, хотя чашку он держал по-прежнему изящно.
Грей неожиданно остро ощутил свой возраст в негибкости пальцев, в приступе резкой боли в колене. А более всего в том, что может не успеть защитить Уильяма, когда будет нужен ему.
Что-то не так? Гарри поднял бровь, увидев выражение лица друга.
Грей улыбнулся, покачал головой и снова взялся за стакан с бренди.
Timor mortis conturbat me[2], сказал он.
Вот оно что! Что ж, выпьем, задумчиво сказал Квори и поднял свой стакан.