Молниеносно Бельтрами понял, для чего негодяй пришел сюда, и, выхватив кинжал, понесся как стрела и в одно мгновение догнал дю Амеля. И как раз вовремя. Дю Амель вынул из-под широкого плаща младенца, который начал кричать, и поднял над головой, чтобы бросить и раздробить о камень! Но кинжал Франческо уже задел его бедро.
Поосторожнее, мессир убийца! Осторожнее, если вы не хотите, чтобы я вас убил. Я сразу понял, что вы отъявленный негодяй, но чтобы до такой степени
Должно быть, боль была очень острой, так как Рено повиновался и опустил руки.
Что?.. Что вы хотите?
Этого ребенка. Дайте мне его и смотрите, не причините ему вреда. Давайте! Быстро! Я нетерпелив!
Кинжал вошел глубже. Дю Амель закричал, отпустил свою жертву, которую Франческо взял свободною рукою, чтобы тотчас же передать старому священнику, уже догнавшему их.
Господь совершил чудо, и вы приехали вовремя, мессир! По правде, я считаю, что вы его посланник.
Я тоже начинаю в это верить. Что будем делать с этим негодяем? Я прикончу его?
Чтобы избавиться от жгучей боли, дю Амель бросился на землю и катался в грязи. Он захлебывался от ярости:
Презренный иностранец! У тебя не хватит жизни, чтобы сожалеть о том, что ты сделал сегодня. Я могущественный человек, и у меня есть средства воздать тебе по заслугам.
Вы прежде всего преступник! Мы застали вас в тот момент, когда вы собирались расправиться с ребенком, загремел отец Шаруэ. Я засвидетельствую это перед монсеньером герцогом Филиппом, и мы посмотрим, кому поверят!
Франческо кликнул Марино, который не замедлил явиться с лошадьми. В одной из сумок, висящих на лошади, он нашел веревку.
Мы сделаем следующим образом, мэтр мерзавец. Чтобы ты не смог навредить в ближайшее время. Помоги мне, Марино!
Не успев даже понять, что происходит, дю Амель был связан. А так как он орал во всю глотку, Франческо заткнул ему рот двумя носовыми платками. Затем с помощью Марино они перенесли его под стены приюта.
Вы не боитесь, что он может замерзнуть? взволнованно спросил священник, машинально укачивая ребенка, который уже успокоился.
Это их с господом дело. Не ждите от меня жалости к убийце. Я не доверяю таким людям и хотел бы покинуть Дижон прежде, чем он осуществит свои угрозы. К тому же он прав, говоря, что я иностранец Теперь нам надо заняться этой несчастной малышкой, которую он собирался так зверски убить. Покажите мне ее, святой отец!
Старик распахнул плащ и показал круглое личико девочки в обрамлении темных волос. Глаза были закрыты, а маленький ротик открывался и закрывался, словно ища грудь.
Она хочет есть, сказал Франческо. Вернемся побыстрее в «Золотой Крест». Гуте позаботится о ней. Я скажу, что нашел ее на улице, чтобы не шокировать местных.
Но что вы собираетесь с ней делать?
Франческо наклонился, взял ручку ребенка, которая тут же вцепилась в его палец. Он нежно прикоснулся губами к крошечной ручке и серьезно ответил:
Я сделаю ее своею дочерью. У меня нет супруги и мало родственников. У нее тоже никого нет. Возможно, мы будем счастливы вместе. Со своей стороны я сделаю все, что смогу.
Вы молоды, сын мой. Рано или поздно вы женитесь
Нет никогда! Можете считать меня сумасшедшим, отец мой, но сегодня я присутствовал при смерти женщины, которую мог бы полюбить. И я надеюсь, что Мари там, где она сейчас находится Мари, которую, мне кажется, я знал всегда, смотрит на меня и улыбается.
Вдалеке прозвонил колокол. Ворота города закрылись за тремя всадниками и их легкой ношей. Дижон погрузился в сон, доверяя своим крепостным стенам.
Возвращение в «Золотой Крест» с ребенком, которому было несколько дней от роду, повлекло за собой целый ряд событий. Бертиль Гуте, бесконечно доверявшая своему постоянному клиенту и знавшая его с давних пор как человека чрезвычайно благородного, не задала ни единого вопроса о ребенке, словно упавшем с неба, хотя это показалось ей немного странным. Она расчувствовалась при виде крошки, заявив, что она хороша, как ангел. Бертиль Гуте передала ее в надежные руки пожилой родственнице Леонарде, помогавшей ей в гостинице, которая, как и все старые девы, обожала заниматься маленькими детьми. Бертиль достала из сундука пеленки и чепчики, принадлежавшие ее дочери, отыскала даже колыбельку и поставила ее в комнату Леонарды. Она пришла в замешательство, когда Бельтрами заявил ей, что необходимо срочно найти женщину, согласившуюся бы следовать с ним через Альпы, и попросить мужа за любую цену раздобыть удобную карету для младенца и кормилицы.
Вы хотите уехать уже завтра? удивился отец Шаруэ.
Конечно. Я хочу как можно скорее перевезти ребенка к себе домой. Там она будет в безопасности. Надо спешить, пока тот человек не успел ничего предпринять.
Но ваши дела? Не вы ли мне сказали, что едете в Париж, где у вас торговый дом?
Дела подождут. Я предпринял поездку только потому, что не хотел оставаться на Рождество во Флоренции. Именно в это время умер мой отец, и воспоминания еще слишком мучительны. Я дам письмо одному из служащих, и он доставит ткани в наш торговый дом на улице Ломбарди. Со мной останется только Марино. Его одного вполне достаточно, чтобы добраться до Марселя. Там нас дожидается мой корабль «Санта-Мария дель Фьоре», который доставит нас в Ливорно.