На сцену вышел майор Строганов, начальник академии. По списку начали вызывать людей, каждый из которых удостаивался моря аплодисментов. Саша слушал вполуха. Во-первых, ему нужно было срочно придумать, что делать со своими отношениями с Мариной. У них еще полгода практики впереди, нужно либо красиво разойтись, либо помириться. А во-вторых, учитывая результаты, ему такую грамоту с занесением получить никак не светило.
Его размышления прервал сильный удар под ребра.
Саша, ты че, уснул? Тебя зовут!
Меня? не понял он, но, взглянув на горящее на табло имя, вскочил со своего места. Прошу прощения, господин майор. Не думал, что мне достанется такая честь.
Вам, курсант, не оправдываться надо, а хвастаться, сказал, хлопая его по плечу, начальник академии. Лучший снайпер за историю академии, три результативных выстрела с километровой дистанции за пять секунд. Вы, безусловно, заслужили своей похвалы. Поздравляю! Дождавшись, пока Саша сядет на место, майор продолжил: Уже через несколько дней вы поступите на действительную военную службу и будете проходить практику в двенадцати иностранных легионах! Горячие точки, экстремисты и террористы ждут вашей крови, и каждый из вас сполна прочувствует на себе всю тяготу службы, прежде чем вернуться на родину и вступить в ряды гвардии! Ура!
Ура-а! в полной эйфории ответили пять сотен младших лейтенантов, входящих в новую жизнь. Александр улыбался, скоро реальный бой!
Глава 2
УДИ
С одной стороны от Марины вышагивал Леха, с другой Саша. После хвалебной речи самого начальника академии подруга чуть оттаяла, хотя до сих пор чувствовалось неловкое напряжение. И девушки, и парни одинаково неодобрительно смотрели на их тройку, идущую по коридору в медчасть. Хотя нет, не все. Были взгляды, полные зависти. Причем с женской стороны таких оказалось значительно больше. Но тут ничего не поделать. Александр представлял себе, каково Марине чувствовать к себе такое противоречивое отношение, начиная от зависти и заканчивая презрением. Как с этим справляется семнадцатилетняя девушка, окруженная двадцати- и тридцатилетними, у него в голове абсолютно не укладывалось.
Слушай, начал он, чуть сжимая ее локоть. Как тебе удается спокойно жить при таком негативе со стороны? Это же просто тронуться можно
Легко, звонко рассмеялась Марина. Я оптимист и в отличие от вас, наземных крыс, отправлюсь в космос сразу после практики. И там мое поведение и мои достижения это не повод для порицания, а совсем наоборот, для гордости.
Это как? не понял Леха. Я не говорю, что я тебя осуждаю, ни в коем случае.
Еще бы ты осуждал, горько усмехнулся Саша. Кто подсел на этот наркотик, тот с него уже не слезет. По крайней мере добровольно.
А еще меня греет ваша любовь, мальчики, сказала, не прекращая улыбаться, Марина и прижала их к себе. Чувствовать, что тебя любят и хотят, одна из важнейших потребностей женщины. А отказывать себе в удовлетворении базовых потребностей я не собираюсь.
Почему? теперь уже Александр не понял. Все же чем-то жертвуют, терпят.
А потом получают фобии и нервные срывы, саркастически ответила девушка. А нервный срыв это непозволительная роскошь в космосе. Да и на земле тоже.
Думаешь, ревность лучше? удивился Саша. Тоже ведь ничего приятного.
Ревность это перекладывание своей несостоятельности на партнера, строго ответила Марина. А я такого себе не позволяю. Если вы ревнуете, в первую очередь разбирайтесь в себе, я не вещь, чтобы кому-то принадлежать.
Согласен, прогромыхал Леха. То, что не вещь, это точно. А если и вещь, то пуля в полете. Такую лучше не пытаться себе присвоить.
Да ты поэт, заметил Александр. Не знал.
Он у нас очень тонкой душевной организации, спрятанной под броней из мышц, костей и напускной строгости, похлопала гиганта по плечу девушка. Ну и под внушительным слоем жирка.
Хочешь, чтоб сбросил? чуть обиженно спросил Леха.
Нет. Да это и не нужно. Она улыбнулась как-то по-особенному. Хоть улыбка и предназначалась Алексею, но у него на душе тоже стало теплее. И не потому, что я люблю мужчин с жирком, я всех люблю. Просто после того, как вам поставят имплантаты, новые жирки вполне могут испариться за пару недель.
Как будто опровергая ее слова, по коридору шел подполковник Антон Танищев, которого за глаза все прозвали Днищем. Толстый, вечно всем недовольный тыловой вояка, который молоденьким курсанткам уделял внимания больше, чем работе в штабе. При его приближении курсанты молча отдали честь.
О, Мариночка! Рад тебя видеть, сказал он, даже не обращая внимания на стоящих рядом парней. Ослепительна, как всегда.
Спасибо за комплимент, господин подполковник, улыбнулась девушка. Впрочем, искренности в этой улыбке не было совсем, скорее холодная угроза.
Да что ты, что ты, отмахнулся начальник. Не за что. Ты уже решилась? Пойдешь ко мне в адъютанты после окончания практики?
Прошу прощения. Никак не могу, все так же холодно улыбаясь, проговорила Марина. Вы же прекрасно знаете, что у меня все распланировано. Да и практика скоро кончится.
То есть как с двумя парнями блядовать это нормально, угрожающе насупился подполковник. А как на перспективную должность в штаб пойти так ты против?