В своей храбрости, совести, преданности
Да, после смерти своего брата, Великого князя Василия Дмитриевича, князь Юрий уехал к себе в Галич, в далекие, непроходимые таежные чащобы и более оттуда не показывался. Вестимо, случившееся горе совсем его сломало. Похоже, Юрий Дмитриевич не перенес утраты своего брата и повелителя, служению которому он посвятил всю свою жизнь. Может статься, именно поэтому он раз за разом не отзывался на ее письма с просьбами о встрече? Может статься, она просто не смогла найти нужных слов? Может статься, она боялась его приезда куда более, нежели желала встречи, и этот страх проглядывал в ее посланиях?
Все же именно Юрий Дмитриевич, а не их сын Василий являлся законным наследником трона! И потому появление Звенигородского князя в столице могло вызвать волнение, а то и стихийный переворот
Софья Витовтовна уже в который раз подумала о том, что своим отдалением ее витязь, возможно, проявлял куда большую заботу о ее благополучии, нежели это могло показаться на первый взгляд!
Вдовая княгиня снова вскинула маленький кулачок и крепко, до боли его сжала
Получается любит? Все еще любит, прилюдно сего никак не показывая?
С этими мыслями Софья Витовтовна поднялась через боковое крыльцо в покои Большого дворца, прошла на женскую половину и почти сразу столкнулась со встревоженной невесткой:
Матушка, матушка, гонец с Волги прискакал, наши полки разбиты!
Несмотря на тяжелый парчовый сарафан, украшенный самоцветами и золотыми бляшками в виде львиных голов, высокий кокошник с жемчугом и тремя нитками самоцветных бус, Великая княгиня Мария Ярославовна выглядела вовсе не правительницей великой державы, а маленькой испуганной девочкой даже до своих шестнадцати лет недотягивая.
Дитя есть дитя
Милая моя, маленькая В порыве материнской нежности княгиня-мать крепко обняла малышку, подержала ее у своей груди, после чего отпустила и утешила: Твой супруг жив и здоров, Ягодка, можешь не беспокоиться! Твой брат, я уверена, тоже. Скоро они вернутся домой, целые и невредимые.
Но если наша дружина разгромлена, галичане идут сюда! сглотнув, выдохнула девочка. Они разорят все окрестные земли, они захватят Москву, они схватят нас!
Не бойся, милая, Юрий Дмитриевич не посмеет, покачала головой Софья Витовтовна. Они сюда не придут.
Но если они разгромили наши войска, что их остановит?
Княгиня-мать поколебалась в неуверенности и за невозможностью сказать правду сослалась на более весомый аргумент:
Божья воля после короткой заминки ответила вдовая государыня.
Какая божья воля, матушка?! отпрянув, громко воскликнула девочка. У них же кованая рать! Дружина, князья, полки! Они идут сюда!
Великая воля небес, моя Ягодка положив палец на губы воспитанницы, повторила Софья Витовтовна и понизила голос: Вспомни, девочка, как всего три месяца назад Юрий Дмитриевич безо всякого принуждения даровал московский престол твоему супругу. Неужели ты думаешь, что теперь он станет свергать Василия и опять садиться в Москве? Не беспокойся, милая. Этого не случится. Ни сейчас и никогда. Князь Юрий Дмитриевич никогда и ни за что не причинит никакого вреда ни моему сыну Василию, ни тебе самой, Ягодка, как его супруге.
Но почему, матушка?! недоверчиво покачала головой Мария Ярославовна. Ведь сила на его стороне!
Софья Витовтовна тяжело вздохнула. Поджала губы.
Увы, но сказать юной государыне всей правды она никак не могла. И потому просто повторила свое прежнее утверждение:
Такова воля небес
16 ноября 1433 года. Галич, Волжские ворота
Победителей встречал переливчатый колокольный звон, гул десятков тревожных бил, грохот трещоток и, конечно же, громкие восторженные крики: здравицы, поздравления, частушки и веселые присказки, славящие галичан и унижающие их врагов:
Храбрый Галич, он Москву наказал на острову! Галич с Костромой в горе, а Москва лежит в дыре! Любо княжичам! Любо победителям! Галич гоголем идет, Москва в омуте плывет! Слава витязям! Слава Юрьевичам!
Победители в начищенных колонтарях и юшманах, в сверкающих островерхих шеломах однако же без личин, с открытыми лицами, ряд за рядом въезжали в ворота. Подбитые лисой и горностаем суконные плащи на плечах, ремни с золотыми или серебряными клепками на поясах, длинные и тяжелые рогатины в руках. Могучие скакуны, грозно фыркая, тяжело ступали по засыпанной мелкой галькой улице; вперемежку между ратными отрядами катились возки, до краев заваленные саблями, топориками, копьями и колчанами наглядно доказывая, сколь велика и решительна оказалась одержанная победа. Ибо трофейного оружия хватило бы для снаряжения многих и многих сотен воинов!
В воротах всадники помещались по трое в ряд и так, втроем, трое княжичей, трое сыновей князя Юрия Дмитриевича, и въехали на двор детинца. Спешились у крыльца и, переглядываясь, плечом к плечу поднялись к стоящему у дверей седобородому звенигородскому князю, одетому в пушистую соболью шубу, отчего и без того широкоплечий воевода казался и вовсе огромным, ако скала.
Вы молодцы, дети мои, похвалил сыновей великий воевода и крепко обнял по очереди каждого. Славно управились!