Тонкая талия у Агнессы была всегда. Ей никак не удавалось набрать лишний вес, хотя она и хотела бы чуток прибавить к своим пятидесяти пяти килограммам. И тортик любила откушать, и чай пила с сахаром три ложки на чашку. Не брал ее организм лишнего. Так и шила портниха ее давняя костюмы по одному и тому же лекалу из года в год. И восхищалась искренне.
Умом и деловой хваткой Агнесса любому мужчине сто очков вперед даст. Так ей говорят они, старые и молодые, состоявшиеся и нет, завидующие зло и по-доброму, кто уж как умеет. А она спокойно деньги зарабатывает, не мешая никому и не давая советов: кто ж потерпит совет от женщины! Да и кто еще сможет заниматься тем, чем она: перевоспитывать почти безнадежных девиц, отбившихся от родительских рук.
Агнесса нажала кнопку интеркома.
Юлия, зайди.
Слушаю, Агнесса Лазаревна.
С минуты на минуту у нас пополнение. Распорядись подготовить апартаменты на троих. А сейчас попроси зайти ко мне Аду Карповну, Гордея, Беллу Васильевну и Виктора. Да, и Ядвигу, конечно.
Пани Ядвига в городе. У нее закончились свечи, так она сказала, с сомнением в голосе быстро проговорила Юля.
Хорошо, с ней я поговорю позже.
Юля кивнула головой и вышла.
Агнесса Лазаревна усмехнулась она давно заметила, что девушка Ядвигу боится. С тех пор как та появилась в школе вместо матушки Евгении. Ядвига была «черной». Хотя магия, она и есть магия, хоть какого цвета. А то, как работала Ядвига, вызывало страх не только у Юли. Агнесса Лазаревна, зная об этом, не пыталась никого переубедить. Главным аргументом в пользу Ядвиги была ее сила. И это признавали все.
Пани Ядвига в городе. У нее закончились свечи, так она сказала, с сомнением в голосе быстро проговорила Юля.
Хорошо, с ней я поговорю позже.
Юля кивнула головой и вышла.
Агнесса Лазаревна усмехнулась она давно заметила, что девушка Ядвигу боится. С тех пор как та появилась в школе вместо матушки Евгении. Ядвига была «черной». Хотя магия, она и есть магия, хоть какого цвета. А то, как работала Ядвига, вызывало страх не только у Юли. Агнесса Лазаревна, зная об этом, не пыталась никого переубедить. Главным аргументом в пользу Ядвиги была ее сила. И это признавали все.
К ней, Агнессе, в кабинет не опаздывали. Никогда. Потому как опоздание вело к увольнению. А такие деньги, какие платили на Курсах, не заработать нигде.
Она чувствовала, ее не только уважают, но и берегут. Знала, простить могут и слабость, и дурное настроение. Порой хотелось утром не просыпаться в шесть часов, пропустить завтрак, скинуть на денек школу на Аду или Гордея и ни о чем в этот день не думать. Однажды решилась, предупредив заранее Аду. Проспать проспала. А через пятнадцать минут сладкого забытья вскочила с кровати, вместо зарядки махнула пару раз руками и в душ. Успела. Как раз к завтраку. Как всегда, с уложенной феном стрижкой и свежим маникюром. И никто ничего не заметил. Лишь Ада покосилась укоризненно. Больше она эксперименты над собой не ставила.
Агнесса положила на стол три пластиковые папки и вздохнула. Ей нужна помощница. Или точнее, замена. Юля, конечно, исполнительна, но не справится. Курсы ей не передашь! Ада со своим упрямством проста до безобразия. Да и что можно требовать от бывшей тюремной надзирательницы?
Аду Карповну Коллонтай Агнесса «выписала» из поселка Гурьино в Сибири, где жила на поселении после лагерей. Это время Агнесса вспоминать не любила. И не только потому, что сидела ни за что, а потому, что помнила, из-за кого туда попала. Это была ее боль.
Ада Коллонтай, молодая тогда, пышнотелая конвойная, видимо, заметив, что и так худенькая Агнесса чахнет от тоски, стала приносить ей из дома книги. Библиотека Аде осталась от деда, старого революционера-народника, сосланного в Сибирь еще при царе. Ада, воспитанная им, сама не мыслила себя без чтения, поэтому точно определила «лекарство» для заключенной.
Они даже подружились. Насколько это было возможно. Но полностью довериться Аде Агнесса не смогла. Как и никому другому
Больше кандидатур на свое место Агнесса не имела. Ада могла быть при ней, но без нее, Агнессы, она точно перегнет палку. Не было в Аде любви, ни к кому не было. А тем более к этим девочкам. Она была старшей над воспитателями, но курсисток держала от себя на расстоянии.
Правда, еще оставалась Белла Васильевна, психолог и большая умница по части девчачьих душ. Но она была замужем, любила мужа страстно и старалась пораньше освободиться от работы. Муж сидел дома, что-то сочиняя, то ли роман, то ли поэму, но поесть вкусно не отказывался, ценил и домашний комфорт. Белла Васильевна с удовольствием готовила для него и вытирала пыль с компьютера. Агнесса понимала, что Белла держится у нее только ради зарплаты. Впрочем, отрабатывала ее она сполна.
Вы уже знаете, к нам сегодня приедут три новые девочки. Начну с самой, на мой взгляд, сложной. Софья Риттер. С рождения на попечении отца и няни. Мать отказалась от нее официально. Отец, Риттер Александр Генрихович, председатель областного суда. Любит дочь, но отчаялся хоть как-то с ней справиться. Гордей, что скажешь?