Да ну?! мамин интерес разгорелся с новой силой, а Настя даже рот приоткрыла, внимая.
Ты серьезно? удивился я.
Умгу! Ефимова прожевала кусочек. Только ты никому!
Как рыба! поклялся я. Свежемороженая.
И ты! Алькин палец грозно уставился на Изю.
Молчу, молчу! поспешно ответил Динавицер. Что я, дурак, что ли? Инка же меня убьет!
Ой, поздно уже! спохватилась Альбина, когда доела всю запеканку. Пойдем мы.
Ага! сыто подтвердил Изя. Спасибо, Лидия Васильевна!
А я поежился, как от сквозняка. Что-то я не помню разговора «про девочек» в прошлой жизни! Уже, что ли, реальность меняется?..
Закрыв за ребятами дверь, я покрутился по квартире, как Иван-царевич в поисках того, не знамо чего, и отправился к себе.
Поздно уже. Родители остались посидеть перед телевизором, а детям пора баиньки.
Притворив дверь своей комнаты, я оказался в тишине и одиночестве. Выключил верхний свет, оставив гореть слабенькое бра. За окном лила свое сияние луна, лучи фар подметали улицу, дома напротив прострочены вдоль и поперек желтыми квадратиками окон.
Оглядывая город, отходящий ко сну, я чувствовал, что стрелка моих внутренних весов не пляшет больше, а подрагивает около нуля. Пока что всё выходило, как надо. Конечно, основные испытания впереди, да и совместить опыт пожилого человека с телом юнца будет сложновато. Придется заново принимать те правила игры, которые сложились между младшими и старшими, откопать в сундуках памяти полузабытый принцип «сяо»[12], закрепить его и не отступаться. Иначе прокол, как у того шпиона, что выделялся «не нашими» привычками.
Ученику дозволено болтать с одноклассниками, а вот запросто общаться с директором школы или с завучем никак. Очень уж разные уровни иерархии. Дать подзатыльник малолетнему балбесу это пожалуйста, а вот сделать замечание балбесу взрослому ни-ни. Молокосос ты потому что.
С другой стороны, вынужденная почтительность ничтожно малая плата за отменное здоровье и неиссякаемую энергию, за могучий метаболизм и возможность жрать все подряд, не заморачиваясь проблемами лишнего веса или камешками в желчном пузыре. Замечательный бонус!
Короче, все будет хорошо! Хотя и непросто. А разве уже прожитая жизнь была легка? Я же все помню и службу в армии, когда меня комиссовали по ранению, и учебу, и кандидатскую, и свадьбу, и рождение дочки, и дачу, где мы вкалывали как проклятые, обеспечивая картошку на зиму, и челночные мотания в Китай за тамошним барахлом, и Леночку с Наташкой
Воспоминание о Наташе вспыхнуло неожиданно яркой картинкой, и подростковый организм среагировал моментально, задействовав мощный подъем.
Оглянувшись на дверь, из-под которой пробивался свет, я торопливо разделся, аккуратно складывая вещи на стуле, и быстро натянул на себя длинную, застиранную футболку, большую, не по размеру, но мягкую и удобную, как раз для спанья.
Завтра с утра к дяде Вове, сонно планировал я, застилая постель. Еще одно мое упущение, «меа кульпа»[13], как римляне говаривали
Ты не спишь еще?
Я чуть вздрогнул. В дверь заглядывала Настя в ночнушке.
Заходи, загреб я рукой, будь как дома!
Прошаркав шлепанцами, сестренка гибко присела на краешек дивана.
Знаешь, проговорила она затрудненно, мне до сих пор приятно, что ты ну, ты помнишь, когда вернулся? Ты
Настя не договорила, смущаясь. Я сел рядом и осторожно обнял ее. Она вздрогнула, но тут же доверчиво прижалась ко мне.
Я иногда бываю у Иры пробормотала Настя. Ты должен ее знать, темненькая такая, она приходила ко мне на день рождения, помнишь? Ей уже четырнадцать, она тоже танцами занимается И я всегда завидовала, когда она встречала брата. Ирка бросалась к нему, целовала его, обнимала, а он ее обнимал И и у меня потом долго не было никакого настроения!
Я прижал ее крепче и поцеловал в щечку и в губы. Настя отвечала неумело, но с пылким энтузиазмом.
Ты самый лучший брат на свете! вырвалось у нее. Так будет всегда?
Так должно быть всегда, сказал я с силой. И обязательно будет, если мы этого захотим ты и я. Все зависит от нас двоих. Не от тебя одной и не от меня, а от нас обоих. Я очень хочу, чтобы моя сестренка всегда оставалась такой, как сейчас доброй, ласковой, нежной.
И я прошептала Настя. Я тоже очень-очень хочу, чтобы ты был таким всю жизнь! Сильно-пресильно хочу! Поцелуй еще разик
Я честно поцеловал мягкие Настины губы.
Спокойной ночи, Мишенька! Сестричка встала, поправляя ночнушку.
Не надо было обладать сверхспособностями, чтобы понять девочка счастлива. Дай-то бог или природа вот так и на всю жизнь, как сестренка пожелала.
Спокойной, Настенька.
Настя ускакала, смеясь и прикрывая ладошкой рот, чтобы счастье не вырвалось на волю радостным визгом, а я лег, улыбаясь.
Я был дома. Впереди меня ждали серьезные дела и сорок четыре года работы над ошибками.
«Жизнь дается лишь дважды», пробормотал я и заснул.
Глава 3
Со страшным скрежетом переключив передачу, водитель направил лобастый «пазик» мимо райисполкома, выворачивая к мостам через Синюху и Южный Буг два потока бесстыдно сливались, закручивая бурные водовороты. Речки тут же унимали волнение, словно вспоминая о приличиях, и текли общим руслом дальше, чинно да плавно, по-семейному. До первых порогов