Сейчас я могу с полной уверенностью утверждать: в нашем распоряжении большинство лучших военных умов страны. На суше на нашей стороне сражаются блестящие генералы и командиры, люди с сильной волей и большим сердцем. Однако, как нам с тобой обоим известно, союзные лидеры тоже не дураки и прекрасно понимают, что могут поставить нас на колени, изнурив голодом или оставив наших измученных, оборванных солдат умирать без лекарств, без обезболивающих средств. Если сможешь мне написать, знай, я все еще в Ричмонде. Помоги вам Бог».
Райза опустила письмо. Только сейчас заметила, что ее трясет. Неожиданно ощутила какое-то странное чувство… Подняла глаза и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Джером вернулся. Он вошел очень тихо, а она так увлеклась чтением, что не услышала, как открылась дверь.
Он стоял, опершись о деревянные панели, с таким видом, будто уже давно за ней наблюдает. Вероятно, он работал вместе с остальными – успел раздеться до пояса, оставшись лишь в бриджах. Сейчас, при свете лампы, обнаженный до пояса, с прищуренными синими глазами, которые казались еще более яркими на фоне загорелой кожи, с темными прямыми волосами, ниспадавшими до плеч, он казался настоящим потомком аборигенов.
Кровь бросилась Райзе в лицо. Она поспешно вскочила из-за стола, в тревоге взглянула на него. Отшатнулась, увидев, что он приближается к ней. Осознала, что бежать некуда. От него, казалось, исходили волны гнева. Он не сводил с нее горящих глаз, выражавших такое презрение, что Райза вскрикнула. Ей показалось, что он ее ударит.
Однако он не дотронулся до нее. Захлопнул ящик, повернулся к ней и скрестил руки на груди.
– Что-нибудь интересное?
– Не думаю. Вы знаете, что хранить в своем письменном столе.
– Благодарите судьбу за то, что я не держу военную корреспонденцию вместе с личными письмами, мисс Мэджи. Вы же не хотите вечно оставаться моей пленницей. И я тоже не горю желанием держать вас у себя на борту бесконечно. Думаю, вы понимаете, что избежали более сурового наказания только благодаря связям с моей семьей. Но из-за вашего вызывающего поведения, вашего хамства мое терпение в конце концов может лопнуть.
– Не ждите вежливости от пленников, Маккензи. Рука его взметнулась, поймала ее кисть. Он рывком притянул Райзу к себе. Она замерла от страха.
– В таком случае и вы не ждите пощады от тех, кто вас захватил, мисс Мэджи.
Он неожиданно выпустил ее. Она отошла к обшитой деревом стене, с опаской глядя на него. Он молча наблюдал за ней. Слова сорвались с ее губ против воли, как бы сами по себе.
– Я… больше не буду… рыться в вашем столе в поисках информации. Я… я… клянусь.
Он выпрямился.
– Клянитесь сколько угодно, мисс Мэджи. Я все равно вам не верю. Вы больше не сможете читать мои бумаги, потому что я уберу их отсюда. Я пришел предупредить вас, что скоро может начаться бой. Каюту можете покинуть только в том случае, если корабль начнет тонуть.
Он направился к двери.
– А это очень даже возможно! – успела она крикнуть ему вслед, чувствуя себя странным образом уязвленной и горя желанием нанести ответный удар.
Он повернулся, подошел к ней, взял за руки и сжал с такой силой, что она не могла вырваться. Пронзил ее взглядом.
– Этот корабль не пойдет ко дну. Я сам его строил. Он мощный, легкий и самый быстроходный из всех существующих. Если мне не удается захватить противника врасплох, я всегда могу избежать ответного нападения. Это простейший способ ведения войны. И тем не менее предлагаю вам отправиться на койку и оставаться там, так как впереди вас могут ожидать неприятные минуты.
Он отпустил ее и снова устремился к двери. Она кинулась за ним. Неожиданно для себя самой ударила его кулаком по спине. Он в изумлении приподнял брови.