— Да и какой интерес заключать пари, — добавила Харриетт Кинг, — если никто не способен его выиграть.
— Тогда на что поспорим? — Сара, все еще красная и с блестящими глазами, явно не желала так просто отказываться от своей затеи. — Кто-нибудь из нас сумеет вовлечь его в беседу? Нет, это уж слишком просто. Кто первой потанцует с ним? Твоя сестра планирует устроить танцы, Одри? Или… ну, что еще?
— Давайте поспорим на то, что кто-нибудь сумеет завладеть его безраздельным вниманием на целый час, — предложила Одри. — Поверьте мне, этого непросто будет добиться. И тогда победительница — если она, конечно, будет — получит свой приз. Сдается мне, что провести час в обществе герцога — все равно что просидеть неделю на Северном полюсе.
Вокруг снова раздался смех. Сара обвела сверкающими глазами всех членов группы — кроме Кристины, которая в общем-то и не принадлежала к их компании, хотя слышала каждое слово.
— В таком случае час наедине с ним, — сказала она. — Победительницей станет та, кто первая добьется этого. И кто знает… Может быть, герцог влюбится в эту девушку и сделает ей предложение. Я считаю, в этом нет ничего невозможного. Кто участвует?
Леди Ровена, Мириам, Берил, ее сестра Пенелопа и Харриетт Кинг — все выразили готовность принять участие в споре под аккомпанемент визга, смеха и снисходительных улыбок со стороны пожилых леди, которые чинно интересовались тем, что так развеселило дочерей.
— Ничего, — отозвалась Харриетт Кинг, — совсем ничего, мама. Мы просто обсуждали джентльменов, которые ожидаются на празднике.
Кристина тоже улыбнулась. Неужели и она была когда-то такой же глупенькой? Она вышла замуж за Оскара после двух месяцев знакомства, в основном потому, что он был красив, как греческий бог — так о нем отзывались окружающие — и она до безумия влюбилась в него.
— А ты, Кристина? — спросила Одри, когда пожилые дамы вернулись к своим разговорам. Было принято единодушное решение, что Одри не будет делать ставку — по одной гинее от каждой участницы, причем вся сумма должна была перейти победительнице или, если таковой не окажется, поровну поделена между девушками по истечении двух недель.
Кристина удивленно ткнула себя в грудь пальцем и вскинула брови.
— Я? О нет, что ты, — рассмеялась она.
— Не понимаю, почему ты не хочешь поучаствовать. — Одри склонила голову набок и внимательно посмотрела на кузину. — В конце концов, ты вдова, а не замужняя дама, да и кузена Оскара не стало больше двух лет назад. Ты еще не очень старая. Вряд ли тебе исполнилось тридцать.
Остальные юные леди собрались в кучку, чтобы своими глазами взглянуть на женщину, которой вот-вот стукнет тридцать. Их молчание красноречивее слов свидетельствовало о том, что в ее возрасте нет ни малейшего шанса завладеть вниманием герцога, тем более на целый час.
— Не вижу смысла платить за то, чтобы в течение целого часа тебя пытались превратить в сосульку, — сказала Кристина.
— Пожалуй, ты права, — согласилась с ней Одри.
— Вы ведь дочь сельского учителя, не правда ли, миссис Деррик? — с явным презрением в голосе осведомилась Харриетт Кинг. — Осмелюсь предположить, что вы просто боитесь проиграть пари.
— В самом деле, — с улыбкой согласилась Кристина — вопрос, как она поняла, был чисто риторическим. — Но еще больше я боюсь выиграть. Что же я буду делать с герцогом?
На минуту воцарилось молчание, вслед за которым раздался смех.
— Я могла бы предложить парочку вариантов. — Мириам Данстан-Латт тут же покраснела от собственных опрометчивых слов.
— Хватит. — Одри подняла руку, призывая всех к тишине, затем проверила, не слышит ли их кто-нибудь из другой группы. — Я не могу допустить, чтобы ты не участвовала в споре только из-за того, что боишься выиграть, Кристина.