Каллен пожал плечами:
Я в нем не нуждался. Впрочем, теперь вы получите тридцать три тысячи, точнее, оставите их из денег, уплаченных Праттом. Считайте еще, что вам чертовски повезло. Во мне вдруг проснулся филантроп. Я беседовал по телефону с управляющим и даже не уверен, нужна ли мне линия Цезаря в стаде. Всегда были быки лучше Цезаря и всегда будут
Но только не ваши, черт побери! Голос Макмиллана задрожал от ярости. Дилетант паршивый! Внезапно он умолк, обвел глазами присутствующих и провел ладонью по губам. Потом нагнулся к Каллену и горячо заговорил: Да кто вы вообще такой, чтобы судить о быках и коровах даже самых завалящих?! Не говоря уже о Гикори Цезаре Гриндоне! Цезарь был лучшим из племенных быков! Он снова провел по губам ладонью. Да, я сказал «был», так как он мне больше не принадлежит. Но он еще и не ваш, мистер Каллен. И ведь он внук самого Берли Великого. Он зачал пятьдесят одну чистопородную телку и девять бычков. Я глаз не сомкнул в ту ночь, когда он появился на свет. Макмиллан показал свои руки, которые едва заметно дрожали. Вот эти пальцы он сосал, будучи шести часов от роду. Он получил девять главных призов на выставках. Последний на национальной, в прошлом году в Индианаполисе. Двенадцать его дочерей дают больше тринадцати тысяч фунтов молока и больше семисот фунтов молочного жира каждая. А вы смеете утверждать, что он не нужен для вашего стада! Надеюсь, черт вас побери, он вам и не достанется! Мои руки теперь развязаны. Он повернулся к Беннету. Мне самому пригодятся эти двенадцать тысяч, Лу. И из вашей игры я выхожу.
Что тут началось! Беннет, Дарт и Каллен все втроем обрушились на Макмиллана. Если отбросить в сторону ненужные детали, то смысл сводился к тому, что Макмиллан нарушил слово, чего не имел права делать, что на карту поставлен престиж Национальной лиги по разведению гернзейской породы и всего американского скотоводства, что случившееся подорвет престиж ярмарки, что тридцати трех тысяч Макмиллану хватит с лихвой и так далее. Макмиллан, мрачный и злой, сидел, упрямо не раскрывая рта.
От внезапного, как взрыв бомбы, возгласа Пратта все замолчали.
Оставьте его в покое! Он здесь ни при чем. Я не возьму никаких отступных! Мне нужен только бык, и он уже мой, и у меня в сейфе хранится купчая. И баста!
Все уставились на Пратта.
Но это невозможно, залопотал Беннет. Подождите Я же объяснил
Я не отступлюсь, упрямо процедил Пратт. Сделка есть сделка. Приготовления уже идут полным ходом. Я позвал сотню гостей
Проклятье! Да после всего, что мы Беннет вскочил, так яростно размахивая руками, что я решил на всякий случай проверить, легко ли вынимается пистолет. Вы не смеете! вопил Беннет. Мы не допустим! Вы просто сумасшедший, если надеетесь, что вам это сойдет с рук! В Кроуфилде меня ждут двенадцать членов лиги. Мы такое придумаем, что вы горько пожалеете о своем решении!
Все уставились на Пратта.
Но это невозможно, залопотал Беннет. Подождите Я же объяснил
Я не отступлюсь, упрямо процедил Пратт. Сделка есть сделка. Приготовления уже идут полным ходом. Я позвал сотню гостей
Проклятье! Да после всего, что мы Беннет вскочил, так яростно размахивая руками, что я решил на всякий случай проверить, легко ли вынимается пистолет. Вы не смеете! вопил Беннет. Мы не допустим! Вы просто сумасшедший, если надеетесь, что вам это сойдет с рук! В Кроуфилде меня ждут двенадцать членов лиги. Мы такое придумаем, что вы горько пожалеете о своем решении!
Остальные тоже поднялись с мест.
Вы мерзкий маньяк, Пратт! выкрикнул Дэниел Каллен и повернулся к выходу. Беннет, Дарт, пошли. Я должен успеть на поезд.
Он решительно двинулся прочь. Беннет и Дарт отправились следом, и вскоре вся троица скрылась за углом дома. После некоторого молчания морщины на лбу Пратта разгладились, и он взглянул на Макмиллана:
Знаете, Макмиллан, мне не нравится этот Беннет. И то, что он говорил, тоже не нравится. Ему ничего не стоит пробраться на пастбище, а мой сторож полный растяпа. Я понимаю, что за сорок пять тысяч вы мне ничем не обязаны, но, учитывая
Конечно. Макмиллан встал, неуклюжий и долговязый. Пойду взгляну. Мне мне и так хотелось посмотреть на него.
Вы можете задержаться немного?
Вполне.
Скотовод ушел.
Мы остались сидеть. Племянник с племянницей казались встревоженными, Лили Роуэн зевала, а Пратт хмурился. Вулф подавил вздох и допил пиво.
Ну и кутерьма, пробурчал Пратт.
Подумать только, кивнул Вулф, из-за какого-то быка. Словно вы хотите зажарить его и съесть!
В том-то и дело, кивнул в ответ Пратт. Из-за того они и бесятся.
Глава 3
Так вот где собака зарыта! Молодежь и глазом не моргнула, но я вытаращился на нашего хозяина в немом изумлении. И по тому, как дернулась голова Ниро Вулфа, я понял, что и он по-настоящему удивлен, а это с ним случается крайне редко. Он выдал свое удивление еще и тем, что переспросил, а подобное наблюдалось не чаще.
Вы хотите съесть быка, мистер Пратт?
Пратт снова кивнул:
Да. Вы, должно быть, заметили яму, которую роют у дорожки? Это для барбекю. Быка зажарят на вертеле. Пир состоится через три дня, в четверг. Племянница с племянником и мисс Роуэн приехали на это торжество. Я пригласил около сотни гостей, в основном из Нью-Йорка. Быка забьют завтра. Пришлось вызвать мясника из Олбани местные отказались.