Выглядит, правда, несколько старше, но работа в поле и пристрастие к алкоголю могут состарить кого угодно.
Даже затененные полями шляпы, его голубые глаза блестели при свете луны. Густые черные волосы лениво падали на лоб, кожа то ли казалась, то ли на самом деле была слишком загорелой. Да, Рафферти красив, но в его красоте есть что-то необычное — пронизывающее, встревожившее девушку. Опасность… Мэт Рафферти оказался не просто красавцем, каким делала его молва, а опасным.
Теперь ясно, почему бедняжка Молли совсем потеряла голову.
К тому же Речел не понравился его взгляд: ленивый, оценивающий, насмешливый. Это не вязалось с тем, что она про него слышала. Все считали его обаятельным, но она почему-то чувствовала себя беззащитной и напуганной. Такое впечатление, по слухам, производил Клинт, старший брат Мэта, всегда серьезный и никогда не улыбающийся. Подруги говорили, что его серо-голубые глаза режут словно бритва.
Закончив изучение стоящей перед ним девушки, Мэт поймал ее взгляд и вкрадчиво сказал:
— Видно, очень неплохая была формочка, дорогая моя.
Таких слов Речел не ожидала и попыталась угадать их смысл. В замешательстве она забыла о своем намерении не походить на сову. Он и в самом деле очарователен.
Ничего удивительного, что бедная Молли совсем спятила.
— Извините?
На его губах мелькнула улыбка.
— Форма, которую разбили после того, как отлили тебя. Судя по результату, она была очень неплохой.
— А! — Речел издала сдавленный смешок. — Та форма. Столько времени прошло… я совсем забыла…
До нее вдруг дошло, что она бормочет и размахивает руками как ненормальная. Спохватившись и желая подчеркнуть бессмысленность подобного разговора, она попыталась засмеяться.
— Что ты делаешь здесь в такое время? Приличные девочки вроде тебя давно лежат в постели, натянув одеяло до подбородка.
Если бы кто-то другой назвал ее девочкой, она пришла бы в ярость. Восемнадцатилетняя Речел считала себя женщиной и обижалась, когда ей намекали, что она еще не взрослая. Но по сравнению с Мэтом Рафферти она была бы ребенком и в девяносто. Лунный свет подчеркивал резкие, волевые, истинно мужские черты, и лицо казалось высеченным из отполированного красного дерева, что придавало ему суровость, от которой у Речел трепетало сердце.
— Может, я не такая уж приличная девочка, какой вы меня считаете.
— В самом деле? — Он слегка отогнул поля шляпы.
Засунув руку в карман юбки, Речел сжала пальцами очки и упрямо задрала подбородок. Нахлынули старые обиды, и она глядела на Мэта, вспоминая другого человека, который над ней смеялся.
— По моим наблюдениям, маленьким приличным девочкам не очень-то сладко живется.
— Верно, — с улыбкой согласился Рафферти, — но большинство приличных маленьких девочек не понимает, чего им недостает.
— Только не я.
Судя по тому, как дрогнули его губы, это заявление ему понравилось.
— Да? И кто же счастливчик?
Речел не могла понять, откуда вдруг появился какой-то счастливчик.
— О чем вы? — удивилась она и, когда Мэт глубокомысленно кашлянул, поинтересовалась:
— Это сугубо личное, мистер Рафферти, или вы можете поделиться со мной?
— Да ничего такого. Просто удивляюсь ответу на свой вопрос.
— На какой?
— Насчет того, осознаешь ли ты, чего тебе недостает. По-моему, вряд ли.
Речел еще выше задрала подбородок:
— Тогда почему я здесь?
— Хороший вопрос. Не желаешь меня просветить?
— Потому что я устала от скучной, однообразной жизни, вот почему.
Усмешка не исчезла с его губ, даже когда Рафферти зевнул. Он потер переносицу, тряхнул головой и остановил мутный взгляд на Речел.
— Значит, устала от скучной жизни, так? Почему-то у меня возникло ощущение, что ты рассчитываешь на мою помощь.