Действительно, обстановка была не до расспросов. Неизвестно и сколько человек охотится за нами (а может, только за мной?) наверху. Может, вообще все здание оцеплено? Мы пробежали по слабоосвещенному коридору, стены которого были увиты ржавыми трубами и прогнившими кабелями, и, сделав два поворота, оказались в большой круглой комнате. Лампа слепящим светом охватывала стоящие по периметру баки и в центре прикрытый решеткой зев уходящей вглубь шахты. Все еще бесчувственный переводчик был привязан к железному креслу. Роберт стоял рядом, держа в руках ампулу с домутилом и вопросительно глядя на нас.
Давай вводи! скомандовал Гарольд.
Стоп! вмешался я. Есть антидот?
Есть, но очень мало, всего две порции.
Ему нет смысла врать, объяснил я свое поведение. Приведи-ка его в чувство!
Роберт вместительным ковшиком зачерпнул воду из стоящей рядом бочки и начал поливать привязанного. Тот вздрогнул, застонал и стал медленно покручивать головой, разминая ушибленные мышцы. Налитые кровью глаза немного прояснились, и он, лишь мельком взглянув на свои привязанные руки, уставился на нас.
Как зовут? Я спрашивал громко, кратко и голосом совершенно не допускающим ни возражений, ни снисхождения.
Цой Тан! ответил переводчик, поморщившись от боли в затылке.
Знаешь, что такое домутил?
Он вздрогнул:
Знаю!
Вводить? Я показал пальцем на ампулу в руках Роберта.
Не надо!
Сколько моусовцев наверху?
Еще трое.
Как и где они расположены?
Один на входе в здание и двое в машине, метрах в двадцати от портала.
Кто еще наверху?
Больше никого.
Что или кого они ищут?
Уже третий день мы с ними обходим все трущобы в поисках какого-то человека. Особенно тщательно они осматривают шизиков, дебилов и прочих чокнутых. И с очень большой предосторожностью как нам казалось, даже излишней Он ощупал взглядом мою фигуру и саркастически приподнял уголки губ. Теперь мне уже так не кажется!
Кто эти пиклийцы здесь?
Официально торговые представители какой-то фирмы.
А неофициально?
Скупают любую отраву, которая попадается, и подкармливают разных вроде нашего шефа. Иногда набирают желающих в экспедиции на Новые миры. Ну, по крайней мере, так они говорят, вздохнув, добавил он. Я тоже хотел улететь
Поэтому и выучил языки?
Да! Надоело в этом болоте.
Что еще важного знаешь, что надо знать нам? Только быстро!
Он на секунду задумался.
Машина у них только с виду простая, а внутри чего там только нет. И главное может летать! Мы многозначительно между собой переглянулись. А самый опасный среди них тот, что стоит на выходе. Раньше он был звездным охотником.
С чего ты взял? Я не скрывал недоверия.
Я возле них уже несколько месяцев подвизаюсь, доверительно сообщил Цой Тан. Ловлю каждое слово, заглядываю всюду, куда удается. И еще у него есть крабер.
У кого?! вырвалось у меня.
У бывшего охотника! Он его всегда носит с собой.
Вот это да! На Земле краберы были строжайше запрещены. Их могли иметь только члены правительств и уж о-очень крупные воротилы. В этот момент послышался шорох и из шахты показался Армата.
Выход разблокирован, вокруг ни души!
Этого Я показал пальцем на сжавшегося переводчика, и Роберт вопросительно сделал рукой жест по горлу. Нет-нет! Просто устрой так, чтобы он не шумел и не мешал!
Этого Я показал пальцем на сжавшегося переводчика, и Роберт вопросительно сделал рукой жест по горлу. Нет-нет! Просто устрой так, чтобы он не шумел и не мешал!
Есть дайенский шарик! подсказал Гарольд.
Чудесно! разрешил я.
Пять секунд и голова Цой Тана оказалась в белом матовом шаре, немного обвисающем на его плечах. Это коварное изобретение из системы Дайен позволяло пленнику только дышать, лишая в то же время слуха, зрения и возможности говорить. Снять его без кодового слова было почти невозможно, и при попытке острые ядовитые струны тут же впивались в лицо, вызывая скоротечный конец. Шарик действовал только пять часов. Если его за это время не снимали, то, в зависимости от заданной команды «смерть» или «жизнь», он либо умерщвлял пленника, либо расслаблялся и отпускал голову своей жертвы. Дайенский шарик был удобен и в хранении: не больше средней книги в сложенном состоянии. Если мы не вернемся сюда, участь пленника будет решена: много видел и знает. Хоть он и мог пригодиться.
Мы все к выходу, туда, где машина! Удастся взять целой хорошо! Возьмем кого-то живым вообще прекрасно! Но! Никто из них не должен уйти! Хоть я постоянно и перехватывал командование у Гарольда, но тот выглядел вполне довольным. Роберт, бери парализатор. Коси под кого хочешь, но водилу выруби. С остальными не цацкаться, валите сразу. Вперед!
Спустившись в шахту, пробежали пару узких сырых подвалов, поднялись по нескольким пролетам, нырнули в какой-то лаз и наконец выбрались через проем бывшего камина в большую залу. Она была без единой целой двери и окон, потолка и даже крыши. Вместо крыши, на десятиметровой высоте, чудом держались перекрученные железные балки, готовые рухнуть в любой момент.
Армата первым выглянул из углового окна и сообщил:
Никого! Ну, кроме тех, что обычно.
Где их машина? Я тоже выглянул, обозрев улицу, заваленную по обочинам самым разнообразным и немыслимым металлоломом и полуистлевшими спальными модулями. Между ними бродили, сидели или еще чем угодно занимались люди самых разных форм и норм поведения, в самых диких и несусветных одеждах.