Тут Берия сделал движение, характерное для выключения какого-нибудь прибора.
У вас на документах нэт ни одного упоминания о товарище Сталинэ. Он проиграл эту войну?
Товарищ маршал, включите магнитофон. И повторите этот вопрос. Мне кажется, что это важно.
Он усмехнулся, открыл ящик стола, и было слышно, что он включил магнитофон. Он повторил вопрос.
Нет, товарищ маршал, товарищ Сталин выиграл эту войну! Она закончилась девятого мая сорок пятого года безоговорочной капитуляцией Германии. Но после его смерти власть перешла к Хрущеву, который приказал расстрелять маршала Берию и обвинил товарища Сталина в узурпации власти, создании культа личности и массовых репрессиях. Тело Сталина было вынесено из Мавзолея на Красной площади. Вас, товарищ маршал, расстреляли по приговору Специального судебного присутствия Верховного суда СССР 23 декабря 1953 года. В день вынесения приговора, вы были расстреляны лично генералом П. Ф. Батицким. Место, где вы похоронены, никому не известно.
А почему вы все время называете меня маршалом? Я Генеральный комиссар госбезопасности.
Ваше последнее воинское звание: маршал Советского Союза.
Он спросил, хорошо ли я знаю историю этой войны, и, получив утвердительный ответ, начал расспрашивать меня о текущих событиях. Часа через четыре я попросил его принести из машины мою аптечку, так как несколько суток не спал и могу что-то напутать.
А там что?
Стимулятор. Подстегивает и не дает уснуть.
Нет, это слишком ценное средство! Не стоит его так расходовать. Нам проще дать вам отдохнуть. И вообще, имея такие сведения, лейтенант, вы вели себя неосторожно. Вас бы уже убили, если бы не приехал я.
Я улыбнулся и слегка отрицательно покачал головой.
Я военный диверсант первого класса с 1974 года. Мне надоел этот бессмысленный допрос, и я решил уходить. Совать мне руку несколько опасно, все равно что сунуть её в мешок с кобрами.
Но вы же только начали, а я и мои люди вошли в кабинет. Вы бы не успели!
Товарищ маршал, вы очень правильно построили первую фразу: сразу представились. Иначе Я поднял из-за стола левую руку и разжал кулак.
Что это? спросил он, разглядывая маленькую трубочку.
Подарок из Никарагуа. Заряжена иглой кактуса с ядом тропической лягушки. Вызывает мгновенный паралич всех мышц. Ваше тело перекрыло бы сектор обстрела вашим лейтенантам. И у них не было бы ни одного шанса. Ствол майора был в ноль-двух секундах от меня. И я только выгляжу безоружным и беззащитным. У меня сейчас шесть единиц метательного холодного оружия и американский бронежилет, держащий пистолетную пулю. Я бы ушел, забрав снаряжение и документы.
Вот стервец! Приятно разговаривать с профессионалом! Сейчас на аэродром и срочно летим в Тбилиси, в штаб фронта. Эти сведения надо немедленно передать на фронты и в Ставку.
Поспать мне действительно дали. Но перед этим я попросил генерального комиссара отдать мне хотя бы «стечкина».
Я без оружия чувствую себя голым.
Он несколько секунд подумал.
Такой устроит? спросил он, передавая мне кобур-маузер номер один. Знаешь? Пользоваться умеешь?
С детства. Оружие моего деда.
А он где?
Погиб под Ошем, в тридцать третьем. У него был такой маузер, хранился у нас дома.
А твой пистолет надо передать нашим конструкторам. Интересная модель.
В штабе Южного фронта мы встретились с маршалом Буденным. Что меня поразило, так это то, что Берия извинился перед ним за критику в его адрес.
Семен Михайлович, я вчера вспылил, сами понимаете, когда три дня минируешь и взрываешь нефтевышки под Грозным, причем это приказ Верховного, а порядка на фронте маловато, то поневоле взбесишься. Продолжайте исполнять свои обязанности. Тут от противника вышел наш разведчик. Познакомьтесь с тем, что он видел у немцев. Давайте карту.
Я сидел, поднимал карту, а двое маршалов тихонько переругивались между собой. Когда я сказал: «Готово!» оба уткнулись в нее.
Где группа Клейста?
Вот здесь. Они планируют нащупать перевал, где можно форсировать Большой Кавказский хребет.
А группа Гота?
Здесь, у Нальчика. Попытаются захватить вот эту переправу: двести четыре танка, триста орудий и пехота. Начнут одиннадцатого августа.
Разведка! Тебе цены нет! сказал усатый маршал и вытер лицо двумя руками. Лаврентий Палыч! Не беспокойся! Встретим. И Хозяину скажи.
Все, лейтенант. Времени больше нет. Летим дальше!
Опять Ли-2, или как они тут называются. Сваленные чехлы под заваленными сиденьями. Берия сидит у самой кабины и контролирует летчиков и пространство вокруг самолета. Несмотря на шесть истребителей прикрытия, видно, что он расслабиться не может. Нет. Встал и пошел ко мне, когда увидел, что я проснулся.
Как тебе Семен Михайлович? Было отчетливо слышно «тебе»!
Нормально, Лаврентий Павлович. Он владеет ситуацией. А вообще, никогда себе не представлял, что буду докладывать непосредственно ему.
Берия заулыбался.
Тридцать третий год В том году погиб один из комиссаров ОГПУ, фамилию не помню Василий Николаевич, точно. Северо-Восточное Туркестанское управление. Он? спросил Берия.
Имя-отчество совпадает. Звания и должности не знаю. ЧОНом командовал.