Кто ж знал, что ты летом явишься? поддержал старосту голос из толпы мужиков.
А тут еще и срок подошел тризны по Аккилуре, начал объяснять и жаловаться староста. Ты как Аккилуру на костер положил, так, видать, и рассыпались знаки ее, что по селам соседним лежали А посевная в самом разгаре и дел невпроворот Ты бы нам с посевной подсобил, чем сможешь, а то нынче не поспеваем
Мужики в избе начинают гомонить, обсуждая положение дел, и чем оно могло бы закончиться. Пест хмурится и глубоко вздыхает.
За луга и поля нынче Лукаша озаботится, немного подумав, отвечает Пест. А мне надобно знак свой оставить во всех селах, за которые ответ держать буду.
И за какие же села ответ держать будешь? с ухмылкой спрашивает староста. Мужики тут же притихли, ожидая ответа Песта. Вестовые из Куприян, Дорожичей и Воржских рыбаков поднялись. Возникает пауза, во время которой Пест заглядывает в глаза каждому вестовому.
Хотелось бы за все, что деньгу несли немалую, да боюсь не поспеть везде, Пест пожимает плечами, словно извиняясь, и продолжает: Я так думаю, что пока ответ держать буду за села Ведичей, Куприян и Дорожичей Еще мыслю, что за рыбаков Воржских. Уговора с рыбаками не было, но зело доброе и нужное дело было от них.
Рыбаки Воржские хоть и не ведут с нами дел прямых, но дело доброе делали, когда нас нужда припирала, громко произносит усатый мужик из Куприян. Добре!
Ну, коли так бормочет староста, поднявшись из-за стола, то завтра тебе в путь собираться надобно. Не дело это, чтобы села без знака твоего были.
Мужики еще что-то обсуждали и спорили, но ничего серьезного уже не было. Пест сидел в уголке и думал, посматривая на старосту. Тот заметил внимание, обращенное на него, и поспешил разогнать мужиков по домам, мотивируя это посевной и ранним подъемом.
Вижу, есть что тебе еще сказать, так, Пестушка? спросил староста, когда в доме остались они вдвоем.
Есть, старшой, тихо произнес Пест. В этот момент дверь скрипнула и в дом попыталась войти жена старосты.
Брысь! рявкнул староста, и супруга поспешно вышла, заметив, что в углу горницы сидят Пест и староста.
Знаешь за ведовской рок? без прелюдий спросил Пест.
Знаю, староста тут же нахмурился и подобрался, чувствуя, что разговор неспроста. Узнал за свой рок?
Пест кивнул. Его взгляд уперся в пол у самых ног.
За смерть мой рок таков: как смертью замараюсь, так на мои проводы она и пожалует, Пест умолк, а староста спросил:
Значится, не выйдет из тебя воя мажьего? Пест кивнул, подтверждая слова старосты. Значит, будешь как Аккилура, окольными путями ворожить, а прямо никого ворожбой убивать не сможешь А сердце? За сердце рок знаешь?
Знаю, но сам пока не понял, хмурясь, ответил Пест. А раз сам не понял, то чужому не скажу.
Быть по-твоему, со вздохом сказал староста и поднялся. В дорогу когда собираться будешь?
Сильно торопиться некуда, думаю, на этой седмице отправлюсь, Пест тоже поднялся на ноги, протянув раскрытую пятерню старосте. Тот ее пожал. И это старшой, ты за Дакритом присмотри. Он не злобный, но может куда не след нос начать совать
Сильно торопиться некуда, думаю, на этой седмице отправлюсь, Пест тоже поднялся на ноги, протянув раскрытую пятерню старосте. Тот ее пожал. И это старшой, ты за Дакритом присмотри. Он не злобный, но может куда не след нос начать совать
Так у нас и скрывать нечего
Все равно присмотри
В доме рода Подова, в котором вырос Пест, уже давно погасили свет и царила полная тишина, нарушаемая только мирным посапыванием хозяев и их детей. На одной из «гостевых» лавок тем временем ворочался Дакрит. Он все не мог уснуть, вспоминая Черта с его договором.
В какой-то момент ему почудился еле слышный шепот.
Договор послышалось ему. Сначала он подумал, что он сам себя накрутил, и не обратил внимания, но затем шепот повторился: договор
Дакрит повернулся на другой бок и увидел прямо перед своим лицом три глаза, расположенных треугольником. Под ними располагались два ряда белоснежных клыков, растянутых в улыбку.
Черт! прошептал Дакрит, чуть не свалившись с лавки.
Тише! Перебудишь всех! прошептал Черт еле слышным голосом. Договор был значит, делаешь, как я скажу!
Дакрит кивнул, подтверждая готовность действовать.
Пест уйдет в соседние села, а ты, как Пест уйдет, так сразу идешь к старосте. В пояс кланяешься и за себя правду говоришь, но так, что, мол, решил узнать, как люд живет простой. Что хочешь делай, но он тебя в род принять должен. В любой. Понял? спросил Черт едва слышным шёпотом, уставившись на Дакрита немигающим взглядом. Тот в ответ кивнул. И за договор помни!..
Три глаза и оскал белых клыков растворились в воздухе, а Дакрит еще около получаса ворочался на лавке, пока не уснул. Уже засыпая, ему почудился голос Черта, который прошептал на грани слышимости: «Спи!..»
Рано утром, еще до восхода солнца, на дворе стояли предрассветные сумерки, а из дома, скрипнув дверью, «до ветру» вышел Пест. Сделав все, чего требовал организм, Пест собрался уже войти в дом и потянулся к ручке двери, но почему-то остановился. Повернув голову к калитке, он замер, уставившись на едва светлеющий горизонт.