Она никогда бы…
— Молчи, Алекс, — резко прервала она мальчика. Конечно, Алекс не виноват: он просто защищал ее, не понимая, как опасно любое упоминание о Джедаларе.
— Окно? — Он оглянулся через плечо. — Да, черт возьми, оно разбито. — Страшный гнев снова исказил его лицо. — Ублюдки! Мне нужно было это Окно!
Ему нужно Окно в Поднебесье. Значит, он — один из них.
— Кто… кто вы такой?
Прищурившись, он посмотрел ей в лицо:
— Не Мефистофель, как ты, кажется, решила. А кто я такой, по-твоему?
Она облизала внезапно пересохшие губы:
— По-моему, вы из людей герцога Неброва.
— Я не из чьих людей. — Он сжал губы. — И уж конечно, не из людей этого подонка. Я не… Ох!
Алекс впился зубами в его руку.
Марианна напряглась, готовая броситься на незнакомца, если он посмеет ударить ребенка.
Но, к ее удивлению, мужчина спокойно высвободил руку и насмешливо произнес:
— Похоже, щенок тоже отчаянный.
— Он боится. Отпустите его.
— Я готов пойти на сделку. Я поставлю его на землю, если ты пообещаешь не убегать.
Кажется, он действительно не любит герцога, но это еще не значит, что он не враг. Ему нужно было Окно.
— Отпустите его и позвольте мальчику уйти, а я даю слово, что не убегу.
— Но тогда у меня не будет щита. Она презрительно пожала плечами:
— Если вы так боитесь меня… Губы его чуть заметно дрогнули, но он спокойно сказал:
— Идет. Думаю, я смогу защититься от одной маленькой девчушки. Брось свое оружие.
Поколебавшись, она выпустила из рук канделябр, и он со звоном упал на каменные плиты.
— Хорошо. Твое обещание? Она предпочла бы обойтись без всяких обещаний, но если он так настаивает…
— Я сдержу свое слово, — неохотно сказала она и быстро добавила: — Если не увижу, что Алексу грозит опасность.
Незнакомец поставил мальчика на пол.
— Ребенку ничего не грозит.
Если бы это было так! Здесь повсюду опасности, и она должна быть готова их встретить. Марианна повернулась к брату:
— Выходи в сад и дожидайся меня там. Алекс настороженно смотрел на незнакомца:
— Я не хочу идти без тебя.
Марианне тоже не хотелось, чтобы Алекс уходил. Ночь выдалась холодная, а он и без того продрог и кашляет. И к тому же неизвестно, сколько этот англичанин ее здесь продержит. Но у нее не было выбора. Алекса надо отослать подальше. Она сняла с себя шерстяную шаль и закутала мальчика.
— Не беспокойся, все будет хорошо. — Она легонько подтолкнула его. — Я скоро к тебе приду.
Алекс хотел еще что-то возразить, но, встретив строгий взгляд Марианны, повернулся и побежал к небольшой двери слева от алтаря.
Она осталась наедине с незнакомцем.
Мама…
Что, если он сделает с ней то же, что те сделали с ее матерью? Ледяная рука сжала ее сердце. С расширившимися от ужаса глазами она медленно повернулась лицом к мужчине.
— Ты отпустила моего заложника! — насмешливо проговорил незнакомец. Подняв один из канделябров, он нашел свечу, выпавшую у него из рук, когда Марианна на него налетела, и снова зажег огонь. — Без него я чувствую себя не так уверенно. Надеюсь, ты не вздумаешь снова… Какого дьявола ты так трясешься?
— Я не трясусь. — Ее глаза вызывающе сверкнули. — Я вовсе не боюсь вас.
Она не просто боится, понял он, глядя в побледневшее лицо девушки, она в ужасе. Что ж, тем легче будет заставить ее говорить — страх развяжет ей язык. И в то же время он почувствовал что-то вроде невольного уважения — такая юная и хрупкая и так отчаянно пытается скрыть свою слабость. Ему вдруг захотелось пощадить ее гордость.
— А я и не говорю, что боишься. Ты, наверное, замерзла. Ты ведь отдала мальчику свою шаль. — Он снял с себя плащ. — Подойди, я тебя закутаю.
Она посмотрела на плащ, словно это наставленное на нее острие шпаги.