А теперь бежим! Точильщик не любит, когда его жену хватают за задницу! Гном, не оборачиваясь на застывшего в растерянности Макара, рванул к лестнице, ведущей в длинный коридор.
Студент, придя в себя, побежал следом под сопровождение рокочущего звука камнепада, больше напоминающего смех, чем выражение гнева.
К радости Макара, кухня оказалась привычной: блестящие хромированные поверхности, пышущая жаром плита, развешенные по стенам половники, ножи и прочая нужная в поварском хозяйстве утварь. В подсвеченной огнем духовке на вертеле кувыркалась тушка какого-то зверька, а в двух шагах от нее на почерневшей от времени и крови колоде лежала коровья голова, в которую тут же, как только Гугл повязал кожаный фартук, вонзился тесак.
Господа гоблины уже трижды спрашивали, где наши мозги. В раздаточном окне появилась недовольная Окси.
Наши-то мозги на месте, крякнул гном, точным движением тесака разрубая коровью голову пополам. А вот твои придется поискать. Ты хоть знаешь, с кем заигрываешь?
Окси в очередной раз сдула падающую на лицо прядь, завитую в тугую спиральку, и широко улыбнулась Макару. Обтягивающая майка со смелым вырезом выставляла напоказ ее щедро выданную природой грудь. Румянец на щеках и светящиеся восторгом глаза говорили о возбуждении, в котором пребывала девушка.
А что? Очень приятные проходимцы. Вежливые. Окси заправила локон за ухо и кокетливо повела плечами. Я и не знала, что гоблины могут быть такими симпатичными.
Макар сделал шаг к двери, ведущей к барной стойке, и приоткрыл ее. Он не представлял, кто такие гоблины, поэтому был несколько обескуражен, увидев за одним из столов мужчин в смокингах и белоснежных рубашках. Напомаженные черные волосы блестели дорогим глянцем, а в холеных руках дымились сигары, наполняя густым ароматным дымом вполне земную кафешку.
Ну, еще бы, Аравай-аба принц гоблинский сегодня ходил в театр на «Чио-чио-сан», ради чего проторчал на Пскопской стороне целую неделю. Однако
При слове «принц» Окси мотнула головой, словно породистый скакун, услышавший сигнал к атаке, и тут же исчезла.
Вот егоза! Хоть бы дослушала, что сказать хотел, проворчал гном, аккуратно снимая пленку с мозгов. Посолив-поперчив и обваляв в сухарях, он выложил их на сковороду, масло в которой весело зашипело. Как бы ей на своей шкуре не пришлось убедиться, с кем заигрывать вздумала. Глянь, Макарушка, она, поди, уже на коленях у одного из гоблинов сидит?
С того места, где стоял Макар, Окси видна была лишь со спины, но он не мог не заметить, что рука самого лощеного мужчины поглаживает ее выпуклый зад с кокетливо повязанным бантиком передника.
Еще не сидит, Макар решил не говорить больше того, о чем его спрашивают.
Если так дальше пойдет, придется подмогу вызывать. Аккурат через минут двадцать.
Гоблинов от Окси защищать?
Нет, Макарушка, ее отбивать придется. Какая-никакая, а своя. Перед соприкосновением Застав они свой родной гоблинский вид примут, и все приличные манеры сразу утратят. Волосы Окси на кулак намотают и к себе в Гобляндию потащат. Как добычу.
Студент оторопело посмотрел на гоблинов, которые выглядели совсем как английские аристократы. Решив, что гном в очередной раз шутит, Макар переключился на загадочные слова «соприкосновение Застав», и только открыл рот, чтобы задать вопрос, как раздался капризный голосок Окси:
Господам мозги дадите или так и будете байки травить?
Гугл, ловко переместив мозги на тарелку, полил их чем-то красным, отчего они еще больше стали похожи на пособие патологоанатома. «Татарский кетчуп. Острый» прочел Макар надпись на пластиковой бутылке, которую гном поставил в шкафчик рядом с другими бутылочками и баночками со знакомыми по рекламе этикетками.
Поднеся тарелку к окошку, гном трижды стукнул рукой по звонку.
Поднеся тарелку к окошку, гном трижды стукнул рукой по звонку.
Мозги под татарским соусом, зычно крикнул он, и, когда Окси протянула руку за заказом, схватил ее и потянул на себя. Девка, не дури. Не буди лихо, пока оно тихо!
Так принц же! огрызнулась девушка, вырывая руку. И я ему нравлюсь.
Три звонка? Я не ослышалась? Тревога? спросил приятный женский голос откуда-то со стороны посудного шкафа. Только сейчас Макар заметил, что в углу сидели двое Петра и Мурила. В их руках было по ножу, а между ними стояло ведро начищенной картошки.
Тревога, тревога. Вы, девоньки, не высовывайтесь. И ты, паря, отойди к ним. Гном стянул с головы поварской колпак. Без суеты снял фартук, и, погремев железом, достал откуда-то снизу шлем с острой пикой на маковке. Нацепив его до самых глаз, Гугл подхватил с колоды окровавленный тесак, стащил с большой кастрюли крышку и направился к двери.
Макар растерянно замер, не зная, что делать. Петра и Мурила, не обращая на новенького никакого внимания, уставились на огромные песочные часы, стоящие в сквозном проеме над раздаточным окном. Последние песчинки в них тонким ручейком сыпались вниз.
Сейчас начнется, зашептала Мурила. Ее удивительно красивые глаза тревожно мерцали в прорези бесформенного одеяния.
Что начнется? также шепотом спросил Макар, подойдя к девушками.