Не плачь, орчанка! [СИ] - Дроздов Анатолий Федорович

Не плачь, орчанка! (СИ)

Анатолий Дроздов

Пролог

Граната, кувыркаясь, летела в воздухе.

Антон видел ее отчетливо цилиндрическую, выкрашенную в защитный цвет РГ-42, формой похожую на консервную банку из стандартного армейского пайка. Формой, но не содержанием. Внутри РГ-42 находилась не гречневая каша с мясом, а сто десять граммов тринитротолуола и металлическая лента с насечками. Спустя считанные секунды эта лента превратится в десятки осколков, которые вопьются в его тело. И тогда

«Машина!  мелькнула в голове мысль.  У нее стальной кузов, а внутри ящики. Они защитят!»

Окончание это мысли Антон додумывал на бегу. Тело сообразило раньше, чем мозг. Стремительными прыжками он преодолел расстояние, отделявшее его от «УАЗа», рванул на себя дверцу и вщемился внутрь. Вернее, вбросил себя. Даже успел захлопнуть за собой дверцу. И только затем сообразил: внутри машины ящик с такими же РГ-42, вдобавок с вкрученными запалами. И «УАЗ» последнее место, где надлежит прятаться от взрыва. Все-таки мозгу следует доверять больше, чем телу. Однако пожалеть об этом Антон не успел.

Сбоку грохнуло. В следующий миг пространство за стеклами «УАЗа» затопило багровое пламя. Антон ощутил, что куда-то летит. «Пизц!» мелькнула мысль, и все исчезло

1

Жизнь Антона резко изменилась в январе 1971 года. После ужина, в ходе которого он похвастался отцу и сестре полученными отметками повышенная стипендия в кармане!  отец пригласил его к себе в комнату. Выглядел при этом Ильин-старший строго. «Это он с чего?  думал Антон, шагая вслед за отцом.  Все ж нормально». Недоумение его разъяснилось скоро.

 Каким ты видишь свое будущее?  спросил отец после того, как они расположились в креслах.

Антон осторожно пожал плечами. Вопрос был странным. Какое будущее у студента третьего курса института иностранных языков? Ему еще учиться и учиться. Так и сказал.

 А конкретнее?  не отстал отец.

 Окончу институт, получу диплом, пойду работать.

 Куда?

 На распределении скажут.

 А куда распределят?

Антон задумался. О распределении в группе говорили не раз все-таки третий курс. Мечтой многих было попасть на работу в МИД. Но такая перспектива выглядела призрачной в министерстве иностранных дел Белоруссии работала пара десятков человек. Про МИД СССР и мечтать нечего в Москве свои институты имеются. Неплохо устроиться в «Интурист» или хотя бы в «Спутник»: они работают с иностранцами, поэтому переводчики нужны. Теоретически. Практически не вщемиться. Желающих в разы больше, чем вакансий. Остается работа в издательствах, торгово-промышленной палате там специалисты-переводчики востребованы, в худшем случае можно преподавать иностранный язык в школе. Последнее не желательно, зато есть шанс остаться в Минске. Он отличник, уверенно движется к красному диплому. Таким на комиссии дают возможность выбрать место распределения.

Все это Антон и сообщил отцу. Тот удовлетворенно кивнул.

 А чего ты хотел бы сам?

 Поездить по миру, побывать в разных странах,  вздохнул Антон.

 Такая возможность есть,  сказал Ильин-старший.  Если пойдешь по моим стопам.

Антон на мгновение выпал в осадок. Ильин-старший был полковником запаса, и не каким-нибудь, а КГБ. О своей службе он рассказывал мало. Но Антон знал, что отец начал в знаменитом ИНО (иностранном отделе) НКВД. Много раз бывал за границей. Зачем туда ездил, догадаться не трудно фильмы про советских разведчиков показывали в кинотеатрах. В Отечественную войну сотрудник «Смерша» Ильин ловил вражеских диверсантов, при этом был ранен. Антон видел на его теле отметины от пуль и осколков. У отца пять орденов и масса медалей. Так что своим «предком» Антон гордился. Но идти в КГБ? Репутация этого ведомства в советском обществе никакая. По мнению интеллигентных людей, а Антон считал себя таковым, порядочный человек в «контору глубокого бурения» не пойдет.

 Знаю, о чем думаешь,  сказал отец,  и что дружки твои говорят. Все это падла лысая!  отец сжал кулаки. Хрущева он ненавидел люто.  Разоблачил «врагов», клещ кукурузный! Теперь нужных людей в Комитет не зазвать. Лезет всякая шваль. А нужны люди умные и образованные, такие, как ты.

Антон с удивлением посмотрел на отца. Тот усмехнулся.

 У тебя отменная память и блестящие способности. Ты свободно говоришь на двух языках. Учишь третий. К диплому освоишь и его. Этот раз,  отец загнул палец.  Два ты не рохля. Умеешь постоять за себя и дать сдачи.

 У тебя отменная память и блестящие способности. Ты свободно говоришь на двух языках. Учишь третий. К диплому освоишь и его. Этот раз,  отец загнул палец.  Два ты не рохля. Умеешь постоять за себя и дать сдачи.

Антон кивнул. Стойкости его научил отец. Когда маленький Антоша прибегал жаловаться на дворовых обидчиков, Ильин-старший спрашивал: «А ты дал сдачи? Нет? Вот, поди и дай!» И, не обращая внимания на возражения матери, выталкивал сына за порог. Приходилось возвращаться и выполнять приказ. Не раз Антону разбивали в кровь нос, вешали синяки, но его это не останавливало. Со временем дворовые хулиганы оставили его в покое. Приятно, когда тебя боятся. А если сразу дают сдачи? Ну, его, малявку бешеную