Приезжай по адресу она продиктовала координаты одной из лучших больниц нашего города.
Что случилось? чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, почему-то шёпотом спрашиваю.
Приедешь, объясню. Поспеши
И из трубки донеслись короткие гудки.
Как же я неслась! До метро долетела за считанные секунды, там бежала по эскалатору перескакивая через ступеньку, чем вызвала недовольство следящей за порядком сотрудницы метрополитена и спокойно едущих по своим делам пассажиров. Спустя безумно долгих сорок минут очутилась у входа в больницу, где меня ждала заплаканная Илона.
Что случилось? подлетев к ней, спрашиваю, напрочь забыв былые разногласия.
Костя он
Что?!
Авария Позвонили Он в реанимации Я тебе позвонила
Где он?
Там махнула она в сторону больницы. Он
Какая палата?
Я Я не помню Всё так неожиданно Я
Она сбивчиво говорила что-то ещё, а я уже мчалась в приёмный покой. На то, чтобы выяснить куда именно доставили отца, ушло без малого минут десять. Потом был скандал с сотрудниками реанимационного отделения, не желавшими меня пропускать внутрь без сменной обуви и халата.
Какой халат?! орала я. У меня отец там!
В итоге, кто-то из посетителей сжалился и дал мне свои вещи. Правда не безвозмездно, но это не играло роли, главное, меня пропустили внутрь.
Представшая моему взору картина повергла в шок. За то время что мы не виделись, отец совсем сдал: исхудал, некогда тёмные волосы почти полностью поседели. А если учесть заклеенные пластырем ссадины на лице, гипс на ноге, вставленные в ноздри трубочки, всякие катетеры торчащие и из-под одеяла, и из вен, капельницы, плюс действующее на нервы попискивание диагностической аппаратуры В общем, не думала, что я на подобное способна, но Мгновение назад имевшая вполне чёткие очертания больничная палата поплыла перед глазами, и да, я потеряла сознание.
Откачали.
Я сидела возле отца, плакала и рассказывала о том, как люблю его, как скучаю по тем временам, когда мы были близки, вот только слышал ли он?
Спустя два дня, надо мной сжалились, выделив кровать, и за незначительную сумму стали кормить больничной едой. Если бы не медперсонал, я, наверное, забыла бы о том, что нужно есть.
Два долгих месяца я провела возле постели отца, почти не покидая палату. Боялась, что стоит уйти и он придёт в себя или же наоборот, случится нечто непоправимое. Илона за это время навестила нас всего несколько раз, ссылаясь на то, что ей больно видеть отца в таком состоянии.
Два долгих месяца я провела возле постели отца, почти не покидая палату. Боялась, что стоит уйти и он придёт в себя или же наоборот, случится нечто непоправимое. Илона за это время навестила нас всего несколько раз, ссылаясь на то, что ей больно видеть отца в таком состоянии.
В институте, зная о моей ситуации, пока что закрывали глаза на прогулы, хотя задания мне выдавали. Выполняла их тут же, разложив ноутбук, учебники и тетради на подоконнике.
Наверное, если бы не учёба, и не подруги с моего курса, я сошла бы с ума. Но Анютка и Надюшка неизменно поддерживали меня, не позволяя погрузиться в пучину отчаяния.
А потом потом это всё же случилось.
«Кап Кап Кап» кажется, что сама природа горюет, проливая небесные слёзы.
Возле свежевырытой могилы, недружелюбно косясь друг на друга, о чём-то перешёптываются пришедшие проститься с усопшим люди. Они зябко ёжатся под пронизывающе-холодными порывами ветра, дамы кутаются в ажурные чёрные шали, укрываясь под зонтами от мелко накрапывающего дождя, мужчины повыше поднимают воротники плащей. Мне бы не видеть всего этого, поплакать бы, но слёз не осталось, иссякли за то время, пока отец лежал в коме. И вот, прощальные речи уже произнесены. Повинуясь жесту распорядителя, загребаю горсть влажной земли, сжимаю в руке, будто передавшееся ей тепло чем-то поможет лежащему в гробу мужчине. Но кажется он всё ещё где-то рядом, и сейчас этот согретый моей рукой комочек упадёт и согреет его Пусть не тело, но хотя бы душу
«Шлёп»
Обряд соблюдён, гости расходятся, спеша к ожидающим их автомобилям. Сотрудники похоронного агентства закапывают могилу. Звук падающих на деревянную крышку гроба влажных комьев, отдаётся в ушах похоронной песней и приходит окончательное осознание: «Всё кончено. Его больше нет. Папа так и не простил мне тех грехов, в коих я была не виновна. И я больше никогда не услышу его голоса, не увижу его глаз»
Вот и сейчас, в этот трагический день, здесь на кладбище, подруги стоят рядом. Их присутствие пусть и немного, но придаёт сил. Ничего не изменить. А они напоминают о том, что надо как-то жить дальше.
Глава 2 Тернистый путь к чуду
Илона о моём существовании благополучно забыла. Деньги на карточку перестали приходит сразу после смерти папы. Хорошо, что жила я в пешей доступности от института и тратиться на транспорт необходимости не было. Поэтому остатков средств, сэкономленных ранее и смехотворной стипендии пока что хватало на кое-какое пропитание, хотя вопрос о подработке уже вставал ребром. Спустя полгода с того трагического дня, как раз с наступлением зимы, выяснилось, что срок, на который была сделана предоплата за квартиру подошёл к концу и надо либо оплатить дальнейшее проживание, либо съезжать.