— Ничем помочь не могу, — развёл руками Марун. — Тут я не советчик, не моя специализация.
— Я знаю — любишь высшее существо изображать да женские особи соблазнять.
— Этикетом не запрещено, — рассмеялся бородатый. — Знаешь как меня называют? Бог Соблазнения, Оплодотворения и Зачатия. Правда звучит?
— Звучит — звучит, но мои интересы совсем в другой плоскости.
— Каждому своё, но давай отложим твои 'плоскости' в сторонку и продолжим наслаждаться 'Душой'.
— Согласен, — махнул рукой Винсах, с сожалением глядя на висящую проекцию. — Пусть полежит на 'дальней полке' до лучших времён.
Глава 1. Дальняя полка
Вспыхнула одна из белых сфер, выпуская небольшую стайку облачков. Они переливались разнообразными цветами, словно вели разговор. И если знать язык цвета, то можно перевести все эти перемигивания приблизительно так:
Ух ты, сколько тут всякой вкусной энергии! Хочу вон ту розовую…или сиреневую…или светло — голубую…или… — замерцало самое маленькое облачко.
Это называется Врата, — важно заметило пухлое, снисходительно покрываясь зелёными полосами.
Младшая, мы идём только в определённое место, — самое большое облако приняло строгий фиолетовый оттенок.
Старший, ну можно, хотя бы одним касанием вон то, зелёное…
Нет, я сказал. — по фиолетовому пошли красные пятна недовольства настырной молодёжью. — Это место открыто недавно и надо быть осторожнее.
Маленькое облачко побледнело и уныло потащилось за стайкой, всем своим видом выражая вселенскую скорбь.
Ой, смотрите, смотрите! — маленькое облачко просто распирало всеми цветами от любопытства.
Ну что опять? — устало поблёк фиолетовым старший.
Да она там опять что‑то заметила, — презрительно замигало облачко в виде кольца, — Всё время всякую дрянь находит.
Вовсе и не дрянь, — возмутилась Младшая, — Смотрите, какое оно многоцветное. Ой…кажется оно тает, — и заметалось над непонятной сущностью, отчаянно посыпая его искорками.
Все мы когда‑нибудь растворимся, — пухлое стало ещё пышнее от значимости своих цветов.
Ну что, помогает? — ехидно раскрасился кольцеобразный, наблюдая тщетные потуги Младшей выдавить из себя хоть одну искру. Старшему надоела эта совершенно ненужная остановка и он скомандовал: — Так, встали все Кольцом Энергий вокруг объекта. Я в верхней точке. Начали…
И пошёл звездопад, насыщая уже практически посеревшие цвета, вдыхая жизнь во что‑то неопознанное, нарушавшее идеальную гармонию строгой красоты.
Закончили, — старший сделал завершающее действие, — Младшая, ты довольна?
Да, Старший. А зачем вы пустили в него большую звезду?
А чтобы он не растаял, когда мы уйдём отсюда. Тебе же этого не хочется?
Нет, конечно нет!
Вот и ладно. А теперь продолжим наш путь.
И стайка улетела, нырнув в одну из сфер. Последней скрылась радостно сверкающая Младшая.
Мне казалось, что я растворяюсь, таю как снег в тёплой воде. Постепенно уходила боль, рвущая грудь и голову. Апатия наваливалась катком, напрочь выдавливая все эмоции. Темнота заполнила мир, вязкая, липкая — не пошевелить ни рукой, ни ногой. Наверное это смерть. Но где свет в конце тоннеля? Где калейдоскоп всей моей жизни? Почему никто не встречает и благостно не улыбается или наоборот, зловеще помахивает трезубцем? Выходит — врут 'очевидцы' или процесс идёт неправильно? И вдруг, в беспросветной ночи, вспыхнула искорка, чем сильнее она разгоралась, тем лучше я начинал чувствовать своё тело. Вот по коже понеслись мириады иголок, затем, от макушки до пят прошла волна электрического тока и в завершение удар высоким напряжением. Я такое испытал однажды при попытке отремонтировать старый ламповый телик соседке старушке. Как она там говорила: ' Сынок, посмотри телевизор. Не работает и в нём как тарелки бьются'? Ага, посмотрел…сервиз на 36 персон взорвался — прямо в голове. Точь в точь по словам известного юмориста — 'непередаваемые осюсения'. Чувствовал я себя хуже, чем после усиленного празднования Нового Года — совершенно не хотелось шевелиться, но надо, а то уже спина дискомфорт испытывает. С трудом открыл глаза и упёрся во тьму. Или тьма на меня упала?. И тут краем глаза заметил лёгкое свечение. Со скрипом повернул голову влево…вот честное слово, мозг услышал визг ржавых петель.
— Мама дорогая! — только эта сакраментальная фраза сможет описать фантасмагоричность открывшейся картины. Представьте себе чёрный — чёрный зал с чёрным — чёрным полом, набитый светящимися разноцветными шарами. Трудно сказать какого они диаметра, но если прикинуть расстояние от меня до ближайшего отсвета на полу примерно метров 50–60, то где‑то двухметровыми. Хотя не уверен, могу ошибаться из‑за испытанных экстремальных ощущений. После всего перенесённого можно было бы употребить слова и покрепче, но на пенсии как‑то отвык. Стоп, что такое пенсия и вообще кто я? Думай мозг, думай, вспоминай главное, шевели извилинами, стряхивай иней с мыслительных ветвей. Прапорщик и не такое способен вынести, он может утащить всё. Ага, потеплело — сын, жена, дом, дача…дрова…А дрова причём? Ладно, потом всплывёт. Кряхтя по — стариковски перевернулся на живот и попытался встать на четвереньки. Голова закружилась и я стукнулся лбом об пол. Немного постоял в неприличной позе, пережидая круговерть мозгов в черепной коробке, и медленно стал подыматься, стараясь побороть подступающую тошноту. Появилось ощущение потной одежды прилипшей к телу. Меня повело и пришлось сделать несколько 'танцевальных па', иначе грозила потеря достигнутых результатов. Я неторопливо осмотрелся и озадаченно присвистнул: