Выдрав парочку волосинок, я убедился, что и с шевелюрой все без изменений. В принципе можно было и не драть волосы на голове, они не только там растут и везде одинакового цвета. Зато еще раз убедился, что не сплю.
Ну и что мне теперь со всем этим делать?
Перво-наперво, водицы необходимо испить, чистой и холодной. А затем? Сложный вопрос, но ответить на него все же можно. Необходимо куда-нибудь идти и обязательно куда-нибудь прийти. В принципе все, что я вижу, не очень отличается от того, что привык видеть раньше. Не дома, конечно, – в тропиках. Если быть точнее, то в субтропиках. Правда, краски здесь ярче, чем те, к которым я привык. Ярче выглядит море, небо, зелень деревьев… Прямо как на рекламных буклетах, зазывающих туристов на заморские курорты.
Как стемнеет, появится возможность определить по звездам, в каком полушарии я нахожусь. Но в любом случае сначала нужно найти воду. Решив, что в воде для начала неплохо просто посидеть – слишком уж горят плечи, – я вернулся к морю.
После водных процедур стало легче. Вода оказалась не такой соленой, как в Тихом океане, но и не слишком пресной, если сравнивать с Каспием.
Ну и в какую же сторону мне сейчас направиться? Если это остров, то я в любом случае вернусь сюда, мимо точно не пройду – больно уж вершина приметная у скалы, уходящей в море, на голову сфинкса похожа. Вряд ли где-нибудь найдется что-то похожее: природа не любит повторяться.
Чисто по-мужски хочется пойти налево, еще бы разобраться, где это самое «лево» находится… Встанешь спиной к морю – с одной стороны, повернешься – соответственно с другой получается. Подойдем к делу с практической стороны. Если я пойду навстречу солнцу (которое, кстати, уже низко над горизонтом, значит, дело близится к закату), то оно будет все время слепить мне глаза. Отправлюсь в другую сторону – будет жечь плечи. Ну с этим легче, достаточно посмотреть вон на тот куст с яркими синими цветочками. Листья на нем такие большие, что вполне прикроют не только плечи, но и много чего ниже. Не помешало бы еще и одеждой обзавестись, хотя бы немудреной набедренной повязкой из травы – слишком уж некомфортно в полном неглиже и с плащом на плечах. Надеюсь, найду по дороге что-нибудь подходящее.
Напиться мне удалось значительно раньше, чем набрести на источник воды. Неподалеку я обнаружил кокосы, которые не отличались от привычных мне ни формой, ни цветом, ни вкусом.
С насущными делами вроде бы худо-бедно разобрался. Теперь нужно войти в боевой транс, абстрагироваться от окружающей действительности и топать, топать, топать до самой темноты. Только как в этот самый транс войти? Как говорят мудрые люди, нужна какая-нибудь ключевая фраза. Ей может быть любое подходящее предложение, повторяемое много раз подряд.
Займемся аналитикой. Где я себя обнаружил? У самой кромки прибоя. Вывод: я Афродит. То, что не Афродита, каждому с первого взгляда ясно – я все еще без одежды, да и не брит. Железная логика, всегда ею отличался.
Теперь смело в дорогу. Поправим плащ, зажмем кокос под мышкой – и в добрый путь, сэр Афродит.
– Афродит Пенорожденный, Афродит Пенорожденный, Афродит Пенорожденный. Аф… А-а-а!
Черт, больно-то как – большим пальцем о камень. Обуви у меня ведь тоже нет. Но, что самое обидное, я еще не успел войти в транс. Придется обойтись без заклинаний, главное – под ноги смотреть.
Я брел до самого заката, внимательно рассматривая окрестности. И не обнаружил ничего такого, что могло бы мне объяснить, куда я попал.
Здесь очень красиво. Даже песок светлый, почти белый. Вот, помню, гулял я как-то по пляжу одного из Курильских островов, со стороны Охотского моря, так там песок был практически черным… На дворе в то время стоял июнь, солнце с небес жгло немилосердно. И после пары десятков шагов нужно было заходить в море, чтобы остудить прямо-таки горевшие ступни. В холодной воде ноги быстро начинали неметь. Еще пара десятков шагов по раскаленному песку – и снова в воду. А обуваться не хотелось… Вечером я обнаружил, что ступни покрыты множеством мелких темных точек, там, где кожа была обожжена…
Кстати, тогда на берегу и в прибрежных волнах было множество разнообразного мусора, всяких там обрывков газет и обломков ящиков, по большей части с японскими иероглифами. А ведь на том острове, название которого я сейчас и не вспомню, отсутствовали поселения, если верить карте. Зато там было очень много медведей, прямо медвежий заповедник. Вспомнив об этом, я начал тревожно оглядываться по сторонам. К счастью, никаких животных я не обнаружил. Мусора, впрочем, тоже.
Когда окончательно стемнело, я испытал настоящее потрясение. Такого неба у нас нет. И дело даже не в созвездиях. Звезд очень много, и они такие крупные и яркие, что сейчас светлее, чем в полнолуние. Темно-синее ночное небо и огромные звезды. Нет, это может быть все, что угодно, но только не Земля.
Я неподвижно сидел на камне. До этого момента все казалось значительно проще и легче: в глубине души все еще теплилась надежда, что я на родной планете. Я тешил себя мыслью, что очутился хоть и непонятно где, но все же на Земле. Согласен был даже в прошлое попасть, ведь там все знакомо и понятно, все известно на века вперед.
Теперь же нет никаких сомнений: это чужой мне мир. Только сейчас я до конца осознал значение слова «безысходность». И что мне теперь со всем этим делать? Кто-нибудь поинтересовался моим мнением? И нужно ли мне все это? Зачем я вообще тут очутился? Что или кто меня здесь ожидает? Какие-нибудь разумные ящерицы?
А может, цивилизацией здесь еще даже и не пахнет? Во время своего недолгого вечернего путешествия я не обнаружил никаких свидетельств разумной жизни. Ни обрывков сетей, ни закругленных водой досок, ни пластиковых бутылок – ничего. В общем, совершенно никакого мусора, неизбежно присутствующего на морских берегах самых удаленных уголков нашей планеты.