Жаль, что ты об этом не узнаешь. Я не торопясь направился к ближайшему хранителю, который судорожно отмахивался от моего плетения. Не получится, милый, – меч снес голову друиду, я направился к следующему, – ничего у тебя не получится.
Удар клайдом в очередной раз сократил популяцию лесовиков. Вы даже с места сдвинуться не можете! Держит вас моя сеть. Удар. Отдельное спасибо за помощь в разработке этого плетения мертвому шалунишке Диксу. Подсказал он нам с профом, подсказал. Удар. Я не понял, а где остальные хранители? Удар. Пушок, оставь его в покое, не горячись ты так. Подумаешь, не можешь пробить его защиту, так я это сам сейчас сделаю. Удар. Я направился к последнему пока еще живому хранителю. Я бы сам не мог пробить защиты этих гавриков, если бы не холод. Блин! Насчет остальных хранителей был неправ. Признаю.
Несколько десятков друидов возникли по краям поляны. Я сжал рукояти мечей. Вам уютно находиться рядом с полыхающими деревьями? Ваши трудности. Айдал закружился в воздухе, следом за ним полетели франциски [7] и метательные ножи. Фиолетово, этим скотам все фиолетово. Невероятная тяжесть прижала меня к земле. Сволочи, а Пушка-то зачем спеленали? Врешь, так просто меня не возьмешь. Пошатываясь, я встал на ноги. Блин, поймали как муху в сироп. Жаль, что я не могу убить вас холодом на расстоянии. Хотя почему не могу? Хозяев погани я ведь как-то сумел достать. Холодная ярость рванулась из меня. Боль по умершей эльфе вышла из меня наружу. СВОЛОЧИ! Есть! Один из друидов стал ледяной статуей. Следующий! Темнота.
Я с трудом открыл глаза. Интересно, а чем это меня так приголубили? Это первый вопрос. Второй: а почему я еще жив? Третий: а где Хизар? Почему его пятнистую морду я не видел в этот раз? Соскучился – я с трудом сел, – понимаешь, по нем, а эта сволочь и не подумала заглянуть на огонек.
– Очнулся, безумец? – доброжелательно поинтересовался знакомый мне дедок.
Зачем задавать риторические вопросы? Кстати, а правилам вежливости кое-кого я научил. Капюшон плаща у друида откинут, а глаза у него такие добрые-добрые.
– Я не безумец, – прохрипел я. – Выпить дай, хранитель. Что-то у меня в горле пересохло.
Так, прихлебывая березовый сок, емкость с которым по знаку дедка дал мне один капюшон, я стал в темпе прокачивать ситуацию. Понятно одно – что ничего не понятно. Почему я до сих пор еще жив?
– Хранитель, – откашлялся я, – а почему я еще здесь, а не там? Вроде друиды излишним милосердием не страдают. Лесок вам я слегка поджег. Кстати, хорошо, что вы его почти потушили. Экологию нужно блюсти и даже, не побоюсь этого слова, соблюдать. Хотя, – я присмотрелся к обугленным стволам деревьев, – соблюдать уже нечего. Зверушек ваших обидел до смерти, да и коллег твоих по стенкам размазал. Почему, хранитель? Я ведь не успокоюсь на достигнутом, у меня мерзкий и гнусный характер. Ты наверняка это знаешь.
– А за что тебя убивать? – поверг меня в ступор хранитель. – Ты пришел мстить за свою подругу. Ты не рассчитывал остаться в живых. Ты не привлек к своей мести никого из своих друзей и вассалов. Драк не считается – наоборот, для него твой поступок был милостью. Этим созданиям легче умереть в бою, чем медленно гибнуть на конюшне. Если убивать таких, как ты, то кто достоин жить? Зверушки – так, это расходный материал. Новые вырастут. Лес через неделю залечит свои раны. А мои коллеги, – хранитель грустно усмехнулся, – они знали, на что шли. Все они были добровольцами.
В моей голове с невероятной скоростью стали мелькать мысли. Твою тещу! Меня сделали! Меня вели как быка на скотобойню! Меня играли! Зачем, почему?
– Добровольцы? – изумился я. – На моей родине есть поговорка, хранитель. Вернее, житейская мудрость.