– Нет, я – не ты! – И полетела на своих шпильках 12 сантиметров, грохот от них стоял, как от падающей лавины.
Вс е посетители бистро проводили ее взглядами, причем должна признать, что во взглядах подавляющего большинства мужчин преобладало восхищение. Некоторые из них потом взглянули на меня и наверняка согласились с Кариной: я – это не она.
Есть после такой сцены совершенно расхотелось.
Я сидела за столиком с мрачным видом и думала, что Карина в чем-то права. С чем я осталась благодаря своему стремлению все и всегда спускать на тормозах, избегать скандалов, обходить острые углы? Что я получила в р езультате, как высказалась «деликатная» Карина? Муж ушел, детей нет. Вообще никого нет, даже собаки или кошки. Потому что заводить домашнее животное, когда ты живешь совершенно один, – это неразумно. Более того – это эгоистично. Кто позаботится о твоем любимце в случае каких-то неприятностей? И оставить совершенно не на кого, даже в отпуск не уехать…
И сегодня – ну зачем я пошла на поводу у Карины? Зачем явилась на эту бессмысленную, идиотскую встречу? Чтобы слушать ее хамские выпады? Она выпустила пар, разрядила на меня свои эмоции, поскандалила и убежала. А я впустую потратила свой обеденный перерыв, толком не поела, вдрызг испортила настроение, да еще теперь придется платить за двоих…
На работе я скоро забыла о встрече с Кариной. Пр ишлось срочно переделывать квартальный отчет, к тому же Гена наехал – почему я так затянула, почему занимаюсь чужой работой, когда у меня своей невпроворот… Он уже, разумеется, не вспоминал, что сам уговорил меня заняться Крыжовой.
Домой приползла еле живая, включила телевизор, чтобы не чувствовать себя такой одинокой, чтобы в квартире звучал хоть какой-то голос, поставила чайник… Готовить что-то не было сил, да это и вообще глупо – готовить для себя одной.
Вдобавок ко всему в холодильнике оказалось совершенно пусто. Только на верхней полке завалялся подсохший плавленый сырок, оставшийся неизвестно с каких времен.
Ну да, если я уже третий день не успеваю зайти в магазин – откуда там что-нибудь возьмется? Продукты сами домой не прибегут, до этого прогресс пока не дошел. И вроде бы ничем особенным не занята, а время куда-то уходит… Нет у меня ни малых детей, ни беспомощных престарелых родителей, я не просиживаю долгие вечера в библиотеке за изучением какого-нибудь труднодоступного предмета – к примеру, языка хинди или учения средневековых религиозных философов, однако ничего не успеваю…
Я выпила чаю с сухариком, намазав на него тот самый завалявшийся сырок, плюхнулась на диван, тупо уставившись на экран телевизора, и незаметно задремала.
Проснулась я от телефонного звонка.
Телефон надрывался, как будто хотел сообщить мне что-то очень важное. Я взглянула на часы и с удивлением увидела, что уже первый час. На экране злобно переругивались два каких-то политика.
Телефон все не унимался.
Я протянула руку, сняла трубку и поднесла ее к уху.
– Слушаю! – Своим тоном я попыталась выразить, что не одобряю таких поздних звонков.
– Он у тебя? – трагическим голосом осведомилась Шурочка… то есть Сандра, моя бывшая свекровь.
– Кто? – ляпнула я спросонок.
И ежу ясно, что в такой поздний час ее мог интересовать только один человек, за исключением самой себя, – ее дорогой сыночек, а мой бывший муж Вадим. Поэтому Шурочка даже не стала отвечать на мой идиотский вопрос.
– Нет, конечно! – ответила я, окончательно проснувшись. – С какой стати? А в чем, собственно, дело?
– Он обещал приехать ко мне. Он обещал передвинуть книжную полку. И не приехал.
Всю эту бесценную информацию Шурочка выдала голосом, полным театрального трагизма.
– А Карине ты звонила? – задала я на этот раз самый естественный вопрос.
– Разумеется! – фыркнула моя бывшая свекровь. – Но ты ведь ее знаешь! Вместо ответа я нарвалась на самое вульгарное хамство! Ведь она так ужасно воспитана! Как будто выросла в сиротском приюте! Ты – это совсем другое дело!
Это очень похоже на Шурочку.
Теперь, когда я уже в прошлом, когда со мной не приходится делить драгоценное внимание Вадима, можно даже признать за мной некоторые не очень существенные достоинства. Например, сдержанный характер, воспитанность.
Раньше, когда я была женой ее обожаемого сыночка, те же самые качества ставились мне в вину.
– Больше тебя ничего не интересует? – Этим вопросом я дала Шурочке понять, что разговор окончен.
И она это, как ни странно, кажется, поняла.
– Извини, – проговорила бывшая свекровь каким-то совершенно непривычным голосом, – извини меня… Но я очень, просто очень за него беспокоюсь…
Вслушиваясь в короткие гудки, я только пожала плечами.
Надежда ловко подхватила кота, который норовил вымазать рыжей шерстью тщательно вычищенные Сан Санычем брюки, и с улыбкой поглядела на мужа.
Муж у Надежды Николаевны был второй и любимый.
Встретились они девять лет назад, когда Надежда работала инженером в крупном НИИ. Сан Саныча назначили начальником в ее отдел вместо прежнего, ушедшего на пенсию, и в первое время все сотрудники его дружно невзлюбили – за сухость, черствость, занудство и излишнюю, просто патологическую требовательность. И вообще – за то, что он очень отличался от прежнего начальника, к которому все относились с большой симпатией.
Надежде Николаевне он сначала тоже ужасно не понравился, и только постепенно она разглядела скрывающуюся за черствой внешностью человеческую душу.
А потом, когда погибла их молодая сотрудница и Сан Саныча хотели сделать крайним, Надежда вступилась за него, провела собственное расследование и нашла настоящего убийцу[1].
В ходе этого расследования они с Сан Санычем сблизились настолько, что решили пожениться.
Вскоре после этого в НИИ прошли большие сокращения, Надежда осталась без работы и стала домохозяйкой. Сан Санычу это очень понравилось. Ему, неизбалованному домашним теплом, было очень приятно, что дома его встречает любящая, заботливая жена, на столе – вкусный обед, а после отдых в уютном кресле. Ради этого он набрал несколько дополнительных халтур и подработок, носился из конца в конец города, где-то преподавал, где-то дежурил, где-то настраивал электронную технику, где-то делал сложные компьютерные расчеты и благодаря этому обеспечивал семье достаточные доходы.
Надежда Николаевна первое время тоже была довольна, радовалась непривычной свободе, увлеченно занялась хозяйством, купила несколько кулинарных книг…
Но вскоре она заскучала. Ее пытливый ум требовал работы. Она так много лет проработала инженером, причем, говорят, неплохим, так привыкла к решению сложных технических задач, что без постоянного интеллектуального напряжения чувствовала себя неполноценным человеком.
Причем, к огорчению мужа, больше всего ее интересовало распутывание всевозможных криминальных загадок, которые судьба то и дело подбрасывала Надежде Николаевне. Неожиданно для окружающих в ней открылся талант детектива-любителя.
В конце концов, чтобы чем-то занять жену и отвлечь ее от опасных увлечений, Сан Саныч нашел для нее необременительную надомную работу: редактирование учебных пособий и научно-популярных брошюр для небольшого частного издательства.
– Надя, не забудь, что через два дня у тебя срок сдачи! – напомнил он жене, и дверь захлопнулась.
– Где ты находишься? – осведомилась Карина, едва сдерживая ярость.
Вадим ответил тем самым слащавым, чересчур убедительным голосом, по которому она немедленно различала ложь.
– Я у Даши… Она попросила дождаться слесаря, который вставит новый замок. Ты ведь помнишь, что у нее взломали дверь… Так вот, я нашел ей хорошего слесаря, очень хорошего… мне дал его телефон Тихомиров… А у Дарьи на работе важная встреча, она не смогла ее отменить, ну и пришлось мне здесь вместо нее дожидаться… Ты же знаешь, она такая беспомощная и одинокая…