– Какие ямки? Зачем ямки? – заволновался тип.– Я за тобой пришел.
За мной? Интересно. Это что, киднеппинг?
– А ты кто?
– Я Алим Хусейн ибн Хурды-Торнум! Младший преподаватель.
Ого! Вот это загнул. Стоп! Кажется, кто-то назвал меня диким?
– Так вот. Меня зовут Коля, а не Колья! А что касается дикого, то неизвестно еще, кто из нас дикий.
– Э-э-э! – протянул этот Алим.– Пока не зарегистрирован – дикий! Вставай!
– Куда вставай! Я же только заснул! – Я повернулся к стене с твердым намерением еще подремать пару часиков.
– Ну сам виноват! – услышал я его вздох.
Кровать, которая была столь надежна и мила моему телу, исчезла. Вернее, исчезла не кровать, а мое тело перестало ее ощущать. Я открыл глаза. Кровать вместе со стеной вдруг резко уехала в сторону, и я завис над полом. Края одеяла свисали по бокам.
– Эй! Ты что это делаешь, а? – завопил я, зажмуривая глаза и с обмиранием ожидая неминуемого падения на пол.
– Опустить? А?
Я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Нет. Вишу, или висю. Короче, завис. Кажется, надо мной издеваются?
– Положи, где взял! – потребовал я.
– Э! Зачем кричать? Опусти ножки на пол, да!
Свирепея, я последовал указанию этого типа. Опустил ноги на холодный пол. Одеяло соскользнуло на него же. Покачнулся, но равновесие удержал! Алим Хусейн ибн кто-то откровенно скалился, довольный своей шуткой.
– Справился, да? А если я тебя сейчас пульсаром шарахну? – разозлился я. Поставил руки одну над другой. А смогу ли?
– Э! Пульсаром не надо! – Алим сделал какой-то жест. Вокруг него вспухло светло-зеленое прозрачное облачко и растаяло. Интересно.
– Защитный экран? – с деловым видом поинтересовался я.
– Защитный кокон,– поправил меня Алим.– Защитный экран – плоский, а кокон – объемный. Давай, Коля, собирайся. Действительно, нам надо уже идти.
Бурча, что даже на том свете покоя не найти, я всполоснул лицо из тазика, куда налил воды из кувшина, стоявшего в углу на тумбе. Вытерся полотенцем, висящим на спинке кровати. Оделся и, прихватив книгу, вслед за Алимом покинул помещение.
Мы вышли из терема. Силыча за стойкой не было. Там вообще никого не было! Алим с некоторым, на мой взгляд, напряжением щелкнул пальцами, и перед нами развернулся портал. Ну да, самый настоящий портал. Как их описывают писатели. Ярко-синяя рамка. Внутри рамки совершенно другой пейзаж, отличный от того, что нас окружал. Алим подтолкнул меня в спину и шагнул в портал вслед за мной.
Я с любопытством огляделся. Дорожка, на которой мы стояли, была не очень широкая. Она шла через лес. По сторонам, то здесь, то там, были видны домики. У домиков торчали столбики с фонариками. К каждому домику были прикреплены таблички с именем хозяина.
Мы двинулись по этой дорожке. Вопреки моим ожиданиям Алим больше меня за руку не хватал и через порталы не тащил. И то хлеб! Мы неспешно шли по дорожке и общались.
– Мне сказали, что придется здесь жить, а у меня ничего нет,– озабоченно проинформировал я Алима,– только книга да кое-какая мелочь по карманам, и всё. Если мне тут надо будет жить, где я могу получить все необходимое?
– Э. Не волнуйся, да! Студиозы получают форму и вещи бесплатно! Ну конечно, если там погулять или пойти в корчму, то нужны деньги. Стипендии обычно не хватает. Приходится выкручиваться, кто как может.
– Какие студиозы? Мне говорили, что это Школа.
– Школа – это название. А на самом деле это больше похоже на университет.
– У вас здесь все колдуны? – поинтересовался я.
– Да не колдуны! – поморщился Алим.– Маги! Темные и светлые маги. Я считаю, что у нас все, кто владеет Даром,– это маги. Но Даром владеют как раз не все. Нас, магов, не очень много. Еще меньше тех, кто владеет Даром сильным, выше третьего уровня. И две трети из них – темные.
Вот так так.
– Почему?
– Темная тропа дается легче. О конечной плате или не думают, или стараются не думать,– вздохнул Алим.– Думаю, что конечная плата будет очень большой!
– А у меня какая тропа?
– Вот это решать тебе! Ты можешь выбрать темный путь или светлый. Но когда выберешь – всё! Сойти с выбранного пути очень тяжело, практически невозможно.
М-да! Перспективочка та еще!
– А ты светлый?
– Да.
Я с удивлением отметил, что весь кавказский антураж Алима, которым он щеголял в начале встречи, исчез. Речь его была чистой, без акцента. Я спросил его и об этом.
– Я почувствовал, что ты ждешь именно такой речи,– улыбнулся Алим,– пошел тебе навстречу.