Я хотел было сказать этим двоим, кто они такие, но у меня не получилось. Все это время я не переставал кушать — скромно и деликатно кушать пока не обнаружил, что очередной бутерброд не лезет в рот.
Там тупо закончилось место. Я полностью заполнил живот, туго набил горло, и теперь из пасти у меня текла какая-то жижа. Джемулан с Орденозией взирали на это с нескрываемым отвращением, а я их даже не осуждал — самому противно. Но я все-таки со вчерашнего вечера не жрамши — даже поросенка не дали скушать, то бишь карася, а не поросенка.
— Я бы на твоем месте выбрала кого-нибудь поприличнее, — облила меня презрением Орденозия. — Это существо перепачкало мою скатерть.
— А что мне еще делать, если у вас тут салфеток нет? — наконец сумел выговорить я. — Облизывать руки я не привыкши, уж звиняйте.
Орденозия посмотрела на меня как на слабоумного и опустила руку в небольшое углубление в центре стола. То мгновенно наполнилось водой — искрящейся, жемчужно-прозрачной.
Вот блин. А я-то думал, что это пепельница такая. Курева у меня с собой нет, так что до проверки дело не дошло.
— И кидать кости под стол тоже не надо, — добавила Орденозия.
— Я и не кидаю, — удивился я. — Сами поглядите.
Орденозия недоверчиво приподняла край скатерти и воззрилась на совершенно чистый мраморный пол. Он был настолько чист, что в нем отразилось ее лицо.
— А куда же ты тогда девал? Ты их что, тоже ешь? — приподняла брови сидка.
— Я всеядный, — спокойно ответил я. — Дайте мне жареный кирпич с хорошим гарниром — я и его сгрызу.
Судя по выражению лица Орденозии, она не считала, что этим стоит гордиться.
— Я бы на твоем месте была осторожна с этим существом, — заметила Орденозия, обращаясь к брату. — Оно может оказаться опасным.
— За меня не беспокойся, — равнодушно ответил Джемулан.
— Уверен? Его аура похожа на демоническую.
— Я не боюсь демонов. Моя мать охотилась на них всю жизнь.
— И один из них ее убил.
— Не повезло ей, — пожал плечами Джемулан. — Зато отец после этого смог жениться на твоей матери.
— Не повезло ему, — усмехнулась Орденозия.
— Почему? — не удержался я.
— Потому что моя мать убила его отца, — мерзко улыбнулась Орденозия.
— Он был и твоим отцом тоже, — сухо напомнил Джемулан.
— Это не значит, что я должна ему сочувствовать. Кстати, вы долго еще собираетесь меня объедать?
— Как только вот этот полудурок насытится, — с отвращением покосился в мою сторону Джемулан. Орденозия тоже скривилась.
Все-таки чувствуется, что сиды — одна из рас эльфов. Этот вечный эльфийский снобизм из них так и прет. Смотрят на меня как на вошь последнюю.
— Ладно, я наелся, — прохрипел я, ковыряя в зубах кончиком когтя. — Можем прыгать.
— Куда на этот раз, братишка? — осведомилась Орденозия.
— Сначала в Вур, — ответил Джемулан. — Потом на Землю-2006.
— Вур? — не понял я. — Что еще за Вур? Земля же с Эйкром по соседству.
— Вначале мне нужно сделать еще одно дело.
— Что еще за дело?
— Приказ шефа. Нам с тобой велено устранить нашего бывшего агента Вихрпул по прозвищу Рубака.
— За что?
— Он убил другого энгаха.
— За что?
— Случайно, по всей видимости, — пожал плечами Джемулан. — Но это не имеет значения. Убийство или покушение на убийство коллеги у нас всегда карается смертью.
— Угу. И где мы его будем искать? Как я понимаю, энгах может быть где угодно.
— Но тебя же я нашел, верно? А с Рубакой еще проще. Его Слово было вычеркнуто, он больше не может перемещаться. Застрял в Вуре — это мир в двух шагах отсюда. И мы туда сейчас отправляемся.
ГЛАВА 6
В мире между Эйкром и Вуром мы пробыли от силы минут десять, но впечатления я получил незабываемые. Сами представьте — висишь в пустоте, залитой льющимся из ниоткуда светом, и видишь далеко-далеко впереди самого себя. Свою собственную спину.
Я повернулся в другую сторону — и там тоже увидел себя, смотрящего в противоположную сторону. Посмотрел наверх — увидел в необозримой дали пару когтистых ступней и хвост со скорпионьим жалом. Посмотрел вниз — уперся взглядом в собственную макушку и заостренный гребень-полумесяц.
Я видел самого себя везде, куда бы ни глядел, — и рядом с каждым из меня стоял висел Джемулан. Все пространство вокруг усыпано нами двумя.
Хотя приходилось очень пристально вглядываться, чтобы понять, что это такое. Не обладай я таким острым зрением, не различил бы ничего, кроме микроскопических точек. Очень уж большое расстояние.
Конечно, мне стало интересно, что же все-таки я вижу. Я пустил в ход Направление и пораженно понял, что смотрю не на какой-то мираж или оптический обман. Я реально вижу самого себя. А значит, мы находимся в очень, ну просто очень мизерном мире.
Поначалу я подумал, что это анклав. За время шляния по мирам анклавов я повидал немало — и большую их часть вполне реально облететь за считанные дни, ну пусть недели. На этот, судя по всему, достаточно и часа.
Однако Джемулан весьма меня удивил, сообщив, что это не анклав, а полноценная вселенная. Я попросил разъяснений, и он скороговоркой поведал, что вселенные, как известно, бесконечны — и это действительно так. Однако планеты тоже в определенном смысле бесконечны — или вы можете найти у шара начало и конец? Вселенная классического типа — четырехмерная гиперсфера или, в случае Эйкра, четырехмерное кольцо Мёбиуса. Если очень-очень долго лететь в одном направлении, в конце концов вернешься на то место, с которого начинал, — в этом и заключается бесконечность вселенной.