– Лев Иванович, давайте обойдемся без излишних формальностей, – недовольно проворчал он и кивнул головой на кресла, стоявшие с правой стороны стола. – Присаживайтесь. И знакомьтесь, – Орлов представил собравшихся друг другу. – Дмитрий Николаевич, доложите обстановку.
Соболев поднялся, умудрившись даже не пошевелить позвоночником. Возникшее у Гурова в самом начале впечатление, будто следователь лом проглотил, только усилилось. Крячко, для которого странная осанка Соболева тоже не осталась незамеченной, язвительно хмыкнул. Орлов недовольно покосился на него, но поскольку именно в этот момент Соболев начал говорить, оставил хмыканье сыщика без внимания.
Соболев говорил, совершенно не глядя на сидевших перед ним людей. Прокурорский следователь нашел глазами какую-то цель на стене и до окончания доклада не отводил от нее взгляда. Крячко, которого так и подмывало сказать по этому поводу что-нибудь язвительное, молчал лишь потому, что твердо рассчитывал позже наверстать упущенное. Орлов теребил кончик носа, то и дело бросая в сторону ехидно улыбающегося Станислава недовольные взгляды, и лишь Гуров слушал Соболева внимательно. Хотя ничего примечательного тот не сказал.
Дело, о котором поведал молодой следователь, ничем выдающимся не блистало. Более того, лично Гурову до конца не было ясно, совершено ли вообще преступление или все происходящее – лишь досужие выдумки чьего-то больного воображения. Впрочем, как всегда, полковник делать выводы не спешил, готовя Соболеву вопросы.
Ну а сам доклад прокурорского следователя был краток. Он рассказал, что не далее как сегодня утром обнаружилась пропажа человека. Этим человеком был довольно известный в московских финансовых кругах бизнесмен, владелец крупной консалтинговой компании и ряда предприятий поменьше рангом, Ширяев Виктор Эдуардович. Причем пропал он вместе с молодой женой и умудрился сделать это так, что никто толком не мог сказать, когда его в последний раз видел. Даже телохранители, которым полагалось находиться при Ширяеве неотлучно, дают самые противоречивые показания, впрочем, сходящиеся в одном – утром Ширяев из дома не выходил, на работу не ездил и вообще, вопреки установленной традиции, с телохранителями не связался.
В главном офисе Ширяева поначалу отсутствие босса, пусть и незапланированное, восприняли довольно спокойно. Вышколенная секретарша, конечно, немедленно позвонила Ширяеву сначала домой, а затем и на сотовый, пытаясь узнать, не заболел ли ненаглядный босс. Однако ни тот ни другой телефон не ответили, и секретарша принялась волноваться. Ну а когда в офис позвонил начальник охраны Ширяева и поинтересовался, отчего босс уехал на работу без телохранителей, секретарша поняла, что пришло время впадать в панику…
– Секундочку, – перебил следователя Гуров. – По-моему, вы говорили, телохранители были уверены в том, что Ширяев из дома не выходил и на работу не ездил? Почему они тогда интересовались у секретаря, отчего босс отправился на работу без охраны?
– Все так и есть, – коротко ответил Соболев, даже не посмотрев на сыщика. – До последнего момента телохранители были уверены, что Ширяев находится дома. Однако, когда тот в урочное время сам не связался с ними и не ответил на звонки, они решили, что тот, отпустив их домой, позже уехал к кому-то в гости и там заночевал.
– Значит, господин следователь, телохранители все-таки не были уверены в том, что босс не выходил из дома? – ехидно поинтересовался Крячко. – Или были? Не уточните ли формулировочку, Дмитрий Николаевич?
– Я как раз пытаюсь объяснить… – все тем же невозмутимым тоном начал говорить Соболев, но генерал его перебил.
– Господа полковники, может быть, дадите следователю доложить обстановку, а свои вопросы придержите на потом? – пророкотал он, грозно посмотрев на сыщиков.
Гуров пожал плечами, а Станислав согнулся в шутливом полупоклоне. Генерал поморщился, но, осознав, что большего от этой парочки не дождется, вынужден был довольствоваться и подобным выражением смирения. А следователь, дождавшись, пока Орлов кивком головы позволит ему продолжать, стал рассказывать дальше.
Собственно, история на этом практически закончилась. Секретарша Ширяева и начальник охраны принялись обзванивать тех людей, которых считали настолько близкими друзьями своего босса, что он вполне мог бы остаться у них ночевать. После часа безуспешных поисков обоим радетелям стало ясно, что Ширяев попросту исчез. Вот тогда они и забили тревогу, обратившись в милицию.
– Не вижу тут ничего криминального, – дождавшись, пока следователь вновь сядет на свое место, заявил Крячко. – Насколько я понимаю, требований о выкупе не было, трупов тоже не найдено, да и вообще не вижу состава преступления. В конце концов, этот самый Ширяев мог вместе с женой укатить куда-нибудь на природу, в какой-нибудь частный пансионат. Загулял, а теперь отсыпается. К вечеру вернется и секретарше с начальником охраны задницы надерет за излишнее рвение.
– По заявлениям подчиненных Ширяева, их босс никогда в жизни подобного себе не позволял, – по-прежнему невозмутимо ответил сыщику Соболев.
– Все когда-нибудь случается в первый раз, – хмыкнул Станислав. – Вы ж ведь тоже не всегда, наверное, Дмитрий Николаевич, могли похвастаться такой бравой выправкой и негнущейся спиной? Или она у вас не гнется только тогда, когда поблизости непосредственного начальника нет?..
Соболев даже не повернул головы.
– Крячко! – вместо следователя рявкнул на сыщика Орлов.
– Что «Крячко», господин генерал-лейтенант? – взвился со стула Станислав. – Вы сюда нас позвали только для того, чтобы мы подобную ерунду послушать могли? Или мы теперь детсадовские нянечки, обязанные рыскать по окрестностям в поисках загулявших великовозрастных имбецилов? Да если хотите знать, плевал я на этого бизнесмена! У нас по закону людей положено искать только на третьи сутки после предполагаемого исчезновения. Вот пусть, когда время придет, Ширяева и ищут те, кому за такую работу платят. У нас с Левой другой профиль. А вам, господин генерал-лейтенант, я напомню, что не далее как пару часов назад вы сами мне одно поручение дали. И я скажу, что зрелище было еще то! Девушку так располосовали, что ее родная мать не опознает. Мне убийц надо искать, а не с вашим гребаным бизнесменом валандаться.
– Все сказал? – холодно поинтересовался генерал, едва Стас сделал маленькую паузу в своей пространной речи. Крячко не ответил.
– Еще раз услышу что-нибудь подобное – заработаешь дисциплинарное взыскание, – пообещал Орлов и посмотрел на Соболева. – У вас есть еще что сказать, Дмитрий Николаевич?
– Если у господ полковников имеются ко мне вопросы, я готов на них ответить, – на удивление ровным тоном заявил следователь.
Гуров усмехнулся.
– Я так понимаю, с сотрудниками Ширяева вы не беседовали? – предположил он. Соболев отрицательно покачал головой. – Что ж, если вы готовы передать нам имеющиеся у вас материалы по этому делу, то пока вопросов не будет.
– Как скажете, – едва заметно пожал плечами следователь и, достав из-под стола плоский кожаный портфель, вынул из него небольшую папку для бумаг. – Вот все, что я имею на данный момент.
– Хорошо, Дмитрий Николаевич. Можете быть свободны, – торопливо заявил Орлов, видя, что Крячко снова готов взорваться. – Дальнейшее я расскажу оперативникам сам. А они, когда закончат анализ материалов и составят план действий, с вами свяжутся.
– Как прикажете, – согласился с ним Соболев и вышел из кабинета, так ни разу и не согнув спины.
– Лева, только не говори мне, что ты… – гневно начал высказываться Крячко, едва за следователем закрылась дверь.