Моим бесценным и самым лучшим родителям Галине Михайловне и Александру Александровичу посвящаю.
Автор
Пролог
Мой лучший друг полугном
Большинство любовных романов для барышень заканчиваются свадьбой. Говорят, пышное торжество – это то, что нужно для полного счастья. Итак, за прекрасным принцем и его избранницей закрываются двери опочивальни, и жирным гномьим шрифтом, изящной эльфийской вязью или стандартными печатными буковками человеческого языка далее написано одно слово: «Конец».
Я тоже когда-то читала такие романы. И мне всегда было интересно, что же дальше. Нет, происходящее в опочивальне волновало мало – достаточно было на книжном развале покопаться в литературе для взрослых, и любое любопытство было бы удовлетворено. Меня интересовало, что же происходит с прекрасным принцем и его избранницей после того, как открываются двери спальни. Может быть, молодая жена торопливо бежит в кухню, чтобы собственноручно приготовить супругу завтрак? Или вдруг выясняется, что неземная красавица любит поспать до полудня, а голодный муж ее совершенно не интересует? Или же она с искаженным от ужаса лицом внезапно выясняет, что прекрасный принц мало того что громогласно храпит, так еще и по утрам у него противно пахнет изо рта, а небритые щеки больно колют нежную кожу?
Особенно меня волновал вопрос храпа. И особенно сейчас, когда на моем плече сладко спал мой лучший друг и партнер полугном Отто дер Шварт. Отто вообще никогда не спал беззвучно, но за нашу многолетнюю дружбу меня это никогда не раздражало так, как сейчас.
– Перестань храпеть! – рявкнула я, ткнув его локтем под ребра.
Полугном поднял голову и некоторое время непонимающе смотрел на меня сонными глазами.
– Ты чего? – наконец спросил он, сладко потянувшись и стукнувшись головой о крышу кареты.
– Ничего,– буркнула я, отворачиваясь к окошку.
Смотреть там было не на что. Еще много-много часов карета будет трястись по ухабистой лесной дороге, возвращая нас с Отто домой, в Чистяково, с преддипломной практики.
Почти год мы жили в маленьком провинциальном городишке, обеспечивая его жителей артефактами и оказывая мелкие магические услуги. Теперь от долгожданного диплома о высшем магическом образовании и квалификации Мастеров Артефактов нас отделяла лишь долгая лесная дорога.
– Да ты трусишь, золотце,– как всегда проницательно сказал полугном.
Я только вздохнула. В городе меня ждала встреча с моим – увы, уже бывшим – женихом Иргой Ирронто. Этот одаренный некромант, умудрившийся вернуть меня к жизни после нападения на наш городок полчищ нежити, расторгнул помолвку после того, как застал меня в объятиях орка, его давнего противника. Я вовсе не хотела изменять жениху, просто таким образом отдавала долг, но Ирга не захотел слушать моих оправданий. Наверное, он был прав; я хотела вернуть любимого, но не представляла, как посмотреть ему в глаза.
– Ола,– успокаивал меня Отто,– не забывай, ты теперь у нас героиня. Ты даже премию получила, как спасительница городка. Вспомни, сколько людей остались живы только благодаря тому, что ты не побоялась сразиться с сумасшедшим некромантом.
– Лучше снова попасться в лапы к зомби, чем объясняться с Иргой,– проскулила я. И, поддавшись внезапно охватившей панике, попыталась открыть дверцу кареты, чтобы спрыгнуть на ходу.
– Куда?! – Полугном поймал меня за широкую разноцветную юбку.
– Обратно! В леса, в одинокий маленький городок, в котором жизнь течет плавно и спокойно...
– И нет горячей воды, и в туалет приходится бегать во двор по любой погоде, и магазинов мало, и новинки редко завозят, а столичный шоколад так вообще диковинка,– в тон мне продолжил Отто.
Я злобно взглянула на лучшего друга. Он всегда находил для меня правильные слова, заставлявшие сидеть в библиотеке в то время, когда подруги толпились по распродажам, или выжимать себя до остатка в противостоянии с заведомо сильнейшим противником – и побеждать. Отто с момента нашего знакомства был одним из стержней, на которых держался мой хаотичный мир.
– Возьми себя в руки,– посоветовал полугном.– У нас впереди много дел. Тем более, что ты, помнится, уже определилась с тем, что собираешься делать в ближайшем будущем. Вот и делай.
– Отто! Имею я право на сомнения или нет? Ведь когда мы приедем в город, сомневаться будет уже некогда!
– Хорошо,– разрешил полугном,– сомневайся.
Он откинулся на противоположном сиденье и через несколько минут опять захрапел. Ну что это такое? Как можно спать, когда я тут страдаю! «Сомневайся»! До чего же все мужчины бесчувственные чурбаки!
– Отто! Отто!
– Что? – буркнул он, не открывая глаз. – Я устал. Я наши вещи грузил, а у кого-то из нас двоих барахла так много, что работы на бригаду грузчиков хватило бы. И все бумаги заполнял, потому что у кого-то из нас двоих почерк корявый.
– Я не могу сомневаться в одиночестве! Мне нужна публика.
– Иди к кучеру поприставай.
– Он меня недолюбливает еще с той ночи, когда мы в этом лесу застряли и нас чуть орочьи волкодавы не съели.
– Значит, лошадям жалуйся, чем тебе не публика? – Отто явно не был расположен выслушивать мои стенания.
Я немного посомневалась в своем будущем, немного побоялась встречи с некромантом, но потом успокоилась. Страдать в одиночестве я никогда не умела.
Да и почему я страдаю? Разве сбежит избранница от прекрасного принца только потому, что он храпит? Ведь можно же закрыть ухо подушкой. И разве бросит принц свою любимую оттого, что она по утрам совершенно не расположена готовить ему завтрак? Ведь сделать себе яичницу сумеет даже самый криворукий принц. Или, на худой конец, может приказать приготовить слугам.