– Спасать? От чего? Или кого?
– Майкл, ну что вы на самом деле! Это фигуральное выражение! Как вы собираетесь меня отвезти домой?
– Не знаю, я ещё об этом не думал.
– Странный ты, Майкл, как ребёнок, возьми такси.
– А где оно?
Надежда удивлённо на него смотрела.
– Да вон, с шашечками. Стой, я сама, – раздумала она посылать Майкла. Махнула рукой.
Измаявшийся без работы таксист лихо подрулил и тормознул около них.
– Куда едем? – бодро спросил он.
– В Пятигорск, – ответила Надежда.
– Пятигорск большой, куда конкретно?
– К санаторию «Тарханы».
– Вот, теперь всё понятно, тысяча рублей.
Надежда повернулась к Майклу:
– У тебя есть тысяча рублей?
– Не знаю, вот, посмотри, – и достал пачку тысячерублёвых банкнот. Надежда взяла одну, помахала ей перед носом водителя.
– Поехали, – бросила она водителю, садясь с Майклом на заднее сиденье.
Тот, увидев банкноту, больше ни на что не обращал внимания, тронулся с места и поехал в сторону Пятигорска: магия денег для него была абсолютной.
В машине странное поведение Майкла отошло на второй план. Её красивую головку всецело занял анализ произошедшего с Артёмом на горе случая. Надежда занималась само мазохизмом, ругая себя на чём свет стоит.
«Как я могла ему отдаться в каком-то шалаше, без удобств, в грязи? – от таких мыслей ей самой становилось от себя противно. – Зачем тогда берегла свою девственность? Ведь мечтала, чтобы всё было красиво: свадьба, путешествие, личный подарок мужу, моя девственность, символизирующая мою супружескую верность в будущем. Теперь всё, мечты растоптаны, там, в этой пещере. И зачем я, дура, согласилась на это восхождение с Артёмом, ведь он мне и не очень нравился? Так, проводила время, а о сексе с ним вообще не думала и, на тебе, вляпалась. А если забеременею, вот будет номер, что я скажу маме? Стоп, о беременности рано, а почему крови не было? Ведь после первого любовного акта должна быть кровь. Крови точно не было, а контакт у меня был первый. Первый? А может, и не было, так, почудилось? – вновь задалась она вопросом. Ничего себе, почудилось! Меня так захватило, что я чуть сама его не изнасиловала, что со мной вообще было!? Наваждение какое-то, ну у меня и темперамент, теперь буду знать!»
– Девушка, санаторий «Тарханы», – оторвал её от размышлений таксист.
– Вон у того дома остановитесь, – показала она рукой, взгляд упал на безучастно сидевшего и всю дорогу молчавшего Майкла.
«Тактичный», – подумала она.
– Майкл, я доехала, спасибо тебе за наше спасение, может, ещё когда-нибудь увидимся.
Он молчал, потом вышел из машины и помог выйти ей.
– Возможно, Надежда, что когда-нибудь увидимся, но вероятность этого очень мала, вы были мне интересны, хотя я многого не понял, вы такие сложные.
– Майкл, ты говоришь, как инопланетянин, Земля маленькая – встретимся.
– На Земле такая возможность высока, а во вселенной практически равна нулю.
– Какой ты необычный и говоришь загадками, но мне пора, пока, – и побежала к подъезду своего дома, где через несколько секунд скрылась.
Подбежала к квартире, нажала кнопку звонка. Защёлкал замок, дверь открылась, и на лестничную площадку выбежала Вера Ивановна. Она бросилась обнимать её и причитать:
– Что случилось, где была, почему так одета?
– Да всё нормально, не волнуйся.
– Ничего себе не волнуйся! Пришла, завёрнутая в какую-то тряпку, голая, где Артём?
– Мы попали в грозу, я сейчас приму ванну и всё тебе расскажу, – сказала и быстро нырнула в ванну.
Вера Ивановна обеспокоенно прошла по квартире, подняла покрывало, в которое была завернута её дочь. Такого она никогда не видела: ткань как бы перетекала из одного цвета в другой, завораживая взгляд. Наконец она оторвалась от этого волшебного действа и подошла к окну. Перед домом стоял красивый, высокий, атлетически сложенный парень и смотрел на окна их дома. Из ванны вышла повеселевшая Надежда.
– Ты что там рассматриваешь?
– Да вон, смотри, какой-то парень, кого-то ищет, наверное.
– Нет, мам, не ищет, это мой спаситель, он сейчас уйдёт.
– Ну ты и стерва, Надежда, человек тебя спас, а ты хоть бы чаем его напоила, – повернулась и пошла к двери, спустилась вниз, выбежала на улицу.
Парень уже заходил за угол дома, но Вера Ивановна успела его остановить:
– Молодой человек!
Тот оглянулся, она замахала ему рукой и подошла ближе.
– Здравствуйте, я мама Надежды, меня зовут Вера Ивановна, я приношу вам свои извинения за мою неразумную дочь, которая вас не пригласила к нам и не напоила чаем.
– Здравствуйте, Вера Ивановна, меня зовут Михаил, друзья называют Майклом. Не стоит извинений, каждое разумное существо во вселенной протянет руку помощи другому разумному существу, попавшему в трудную ситуацию.
– Как высокопарно вы выразились, и всё же я хочу исправить эту неловкость и приглашаю к нам на чай.
– Это не очень удобно, Надежда будет чувствовать себя неловко.
– Пусть чувствует, как хочет, это я вас приглашаю, и вы мой гость, – взяла его за руку и, как маленького, повела за собой.
Надежда стояла у окна и наблюдала за этой сценой. Когда мама взяла за руку Майкла и повела к подъезду, её сердечко остановилось, потом стало биться через раз и вдруг застучало, как сумасшедшее, пробуждая её к действию. Она кинулась одеваться: второй раз обнажённой перед Майклом ей показываться не хотелось. Успела натянуть на себя облегающее алое платье, надеть нижнее белье времени не хватило. В прихожей звучал голос вернувшейся мамы:
– Проходи, Майкл, в зал, вещи оставь в прихожей, вот здесь, их никто не возьмет, а куртку, давай, я повешу сама.