— Кто у твоих соотечественников старший?
— Его нет, — Миронес сделал виноватое выражение лица. — Они бежали из города Мелида, что за горами Кареон. Но их несколько раз догоняли дикари, и те, кого вы сегодня спасли, это лишь маленький осколок племени в семьсот пятьдесят человек.
— Ладно, нет старшего, и не надо. Без него обойдемся. — Ткнув пальцев в двух ближайших ко мне людей, пожилую женщину, с необычным для испуганной крестьянки проницательным и умным взглядом, и курчавого темноволосого паренька рядом с ней, висок которого был украшен большой фиолетовой шишкой, я приказал: — Этих двоих сюда позови.
Женщина и юноша оказываются передо мной, становятся рядом с камнем, и что-то говорят. Диего сразу же переводит:
— Господин майор, они благодарят вас за спасение.
— Как их зовут?
Произносить ответные любезности я не намерен, а сразу перехожу к делу. Для начала надо пообщаться с этими людьми, а только потом решать, как к ним отнестись. А то, мало ли, вдруг, они какие-нибудь сектанты-живодеры, которые похуже дикарей. Мы с такими гражданами чикаться не станем, чуть, что-то не так, продадим их на африканский берег, и проблема решена.
— Иза Моралес, — представилась женщина.
— Родриго Перейра, — вторил ей паренек.
— Кто мы такие они знают?
— Да, — кивнул Диего Миронес, — я все объяснил.
— В таком случае скажи им сразу, что начнут запираться или лгать, я это сразу пойму, и накажу. А если будут сотрудничать, то жизнь их продолжится, и может быть, сложится вполне неплохо.
— Мы все понимаем.
Произнесла Иза, и я решил, что именно с ней мне и придется вести основную беседу.
— Откуда вы?
— В основном из Мелиды, но несколько детей и две женщины из Палас-де-Рей.
Достав из планшетки карту Галисии, я раскинул ее перед Моралес.
— Что это понимаешь?
Иза гордо вскинула подбородок, и тонким сухим пальцем, указала на места, откуда пришла их группа.
— Вот здесь мы жили, а рядом Палас-де-Рей.
— Диего сказал, — я посмотрел на переводчика, — что вы покинули Мелиду из-за дикарей, и вас было семьсот пятьдесят человек. Это правда?
— Так все и было.
— Каким было твое положение в вашем обществе до бегства?
Секундная заминка, и ответ:
— Жена военного вождя.
— Где сейчас остальное ваше племя?
Паренек резко сжал кулаки и промолчал, а женщина, глаза которой подернулись мутной пеленой, больше ничем не выдала своего волнения и почти ровным тоном произнесла:
— Половина людей погибла, а кто уцелел, тот в лесах прячется.
— Кратко, расскажи историю вашей общины.
— После Великого Ужаса, три городка: Арзуа, Мелида и Палас-де-Рей, более или менее уцелели, рядом были горы и люди смогли продержаться до той поры, пока чума не ушла. Выживших было немного, всего несколько сотен, но по сравнению с другими комарками, наш район еще легко отделался. Поначалу жили старыми запасами, а когда они закончились, стали охотиться и налаживать сельское хозяйство. У нас были коровы, хорошие фруктовые сады и овощи на полях. От мародеров мы отбились, и хотя нефтепродукты вскоре закончились, а техника стала грудой бесполезного металлолома, мы все-таки выжили. Со временем, через пару лет, наладилась связь с побережьем, Ла-Коруньей и Ла-Ферролем, и общины, в обмен на продовольствие, даже получили от них немного бензина и дизтоплива. Но потом, на приморские города налетели пираты, которые выжгли все, до чего только дотянулись.
— Пираты? — заинтересовался я. — Кто такие? Откуда?
— Это случилось лет тридцать назад, я тогда была еще совсем маленькой девочкой. На побережье пришли Люди Океана, которые пережидали чуму на воде, и за многие годы они так привыкли к этому образу жизни, что иначе жить уже и не хотели. У них было много военных кораблей и сильный десант, и именно они уничтожили почти все прибрежные поселения в Галисии и в соседней Астурии. Эти убийцы взяли все, что хотели, сожгли города и ушли, и хотя с той поры про них ничего неизвестно, земли вдоль океана долгое время были необитаемы. Подробностей той войны я не знаю, это мой муж военным делом интересовался и молодежь вокруг него, а мне это без надобности.
— Хм, Люди Океана, значит? Продолжай дальше.
— Рассказывать нечего. Жили тихо и мирно, работали на полях и детей растили. И так продолжалось до той поры, пока восемь лет назад не появились неоварвары, которые пришли с реки Эбро. Наши мужчины вооружились старым оружием, вышли к ним навстречу, и разбили их в пух и прах. Однако на следующий год они появились вновь. Снова мы победили, но вскоре к той волне, что катилась на нас от Сарагоссы, присоединилась еще одна, от Саламанки. Нас становилось все меньше, люди начали уходить к океану, на север, в Бурелу и Фос, или на запад, в Виго и Понтеведру. Дикари наступали, и наша община была последней, кто покинул родину. Мы решили идти к Ла-Ферролю и Седейре, но вышли поздно, и неоварвары повисли на нас словно охотничьи псы на диком секаче. И пока взрослые мужчины, во главе с моим мужем, прикрывали женщин и детей, все остальные беглецы рассеялись на мелкие группы и бежали. Дальше вы все знаете, нашу группу догнали, и мы готовились к гибели, а ваши воины нас спасли.
— Вы, наверняка, договорились о точке сбора. Где вы будете должны встретиться с другими отрядами?
— А зачем вам это знать?
Посмотрев в ее светло-карие глаза, я усмехнулся.
— Опасаетесь, что вас и ваших соплеменников сделают рабами? Правильное опасение, госпожа Иза Моралес. Мир переменился и стал опасен. Никому доверять нельзя, и если вы не хотите отвечать на мой вопрос, то и не надо. Рано или поздно, основные силы дикарей доберутся в эти места, прочешут побережье и все окрестные горы, и ваши соплеменники, которых найдут, погибнут мучительной смертью. Хотя, некоторые счастливчики могут успеть спрятаться под моим крылом в Ла-Ферроле, который я намерен превратить в крепость. Можете идти к своим кострам. Пока отдыхайте, а завтра еще раз поговорим, более подробно и обстоятельно.