Прошло уже два месяца, как сменил казенный камуфляж на джинсы и старую добрую косуху. Вот только тот парень что три года назад весело гулял в этих джинсах и косухе по городу – своему городу! – этот парень почему‑то никак не хотел возвращаться…
Все вокруг вроде бы знакомое – и все‑таки непривычное Странное. Чужое.
Все эти люди вокруг, странно расслабленные, рассеянные… мягкотелые. Равнодушно ползущие куда‑то по своей маленькой жизни… зачем? для чего?
Не понять.
Леха вздохнул. Два месяца уже просто так шлялся по этому городу, ничем не занимаясь. Катался на своей старенькой «девятке» куда глаза глядят. Смотрел на этих людей пытался влиться в эту жизнь – и не мог.
Иногда подвозил кого‑то – не из‑за денег, нет, просто хотелось, чтобы кто‑то сидел рядом. Послушать, что они говорят. Чем живут. Проникнуться этой жизнью…
И никак не мог. И еще это чертово простоквашное небо сегодня. И вставшая намертво череда машин… Эх, убраться бы отсюда прочь… От всего этого… Далеко‑далеко… Надолго… А лучше – навсегда. В совершенно другой мир… Наконец‑то машины впереди сдвинулись с места. Стало свободнее, и Леха тут же выбился в крайний ряд – не ровен час, опять встанут! – и на первом же перекрестке свернул к центру. Справа пошло длинное новое здание: дорогая гранитная отделка, огромные затемненные стеклопакеты, монументальная дверь в два человеческих роста…
И человек, за которого взгляд невольно зацепился.
Мужчина. Вроде бы такой же, как все они, эти люди вокруг – и все же иной, выпадающий из всей этой толпы. Будто бы посреди негатива, где все цвета вывернуты наизнанку, так что сразу и не узнаешь, – вдруг нормальное человеческое лицо, с белой кожей и черными глазами.
Может быть, из‑за выражения? Какое‑то едва заметное удивление – не чем‑то конкретным, а всем, что вокруг, всем этим потоком жизни, где не находишь себе места…
Мужчина замер на самом краю тротуара, но не пытался перебежать дорогу. Ловит такси?
Лет тридцати, среднего роста. Мягкие черты лица, такие же мягкие серые глаза. В длинном кашемировом пальто, на шее шелковое кашне. Да, такие катаются на такси… вот только шапка не соответствует. Обтягивающая голову черная вязанка, самого дешевого пошиба. Да еще с какой‑то дурацкой эмблемой прямо на лбу.
Наверно, эта вязанка и решила все. Так по‑дурацки контрастировала с остальной его одеждой, и из‑за этого мужчина казался еще растеряннее, еще неприкаяннее…
Подчиняясь какому‑то внезапному импульсу – словно увидел старого приятеля, – Леха вывернул руль, вырываясь из потока, нырнул к самому бордюру, резко сбрасывая скорость. Иначе никак. Уже почти поравнялся с мужчиной, рядом с ним не затормозить. Даже так на несколько метров дальше получится…
Мужчина, словно только того и ждал, шагнул вперед. Прямо под колеса!
Леха утопил педаль тормоза, где‑то под днищем взвизгнули шины. Дернуло, на глаза рванулось лобовое стекло, руль врезался в грудь – но машина остановилась вовремя. Мужчину едва ударило. Он даже не упал, лишь потерял равновесие и шлепнул ладонями по капоту.
Леха зашипел сквозь зубы, с трудом сдерживаясь, чтобы не выматериться. Обалдел он, что ли?!
А мужчина задумчиво глядел сквозь лобовое стекло. Кажется, даже не испугался. Псих! Нашел когда дорогу перебегать!
Леха подождал, но мужчина не двигался дальше. Так и замер перед машиной. И дорогу не перебегал, и обратно на тротуар не возвращался.
Неужели он все‑таки ловил машину – таким странным способом, чуть не стоившим ему двух сломанных бедер?…
Леха вздохнул, перегнулся через правое сиденье и приспустил стекло.
– Подвезти?
Мужчина наконец‑то ожил. Медленно обошел машину, подошел к правой дверце.