Больно! Голова превратилась в сплошной комок боли, которая шевелилась где-то в мозгу и разрядами молний стреляла между стенками черепа. Я попробовал пошевелить руками, потом ногами — вроде все на месте и цело. Но вот голова… С выражениями, которые не стоит повторять в приличном обществе, я прикоснулся ко лбу, вызвав этим новую вспышку. Лоб был покрыт чем-то липким и под пальцами четко почувствовались края рассеченной кожи. С минуту посмотрев на красную от крови ладонь я снова выругался и попытался сесть. Попытка прошла успешно, но голова сразу же закружилась и меня повело в сторону. Пришлось прислониться к стволу дерева. Твою мать! Какого я полез на этот склон? Я нашарил в кармане сигареты, вытащил пачку и зажигалку. Руки дрожали и прикурить удалось только с надцатой попытки. В голове немного прояснилось. Боль не ушла совсем, но переместилась куда-то на задворки сознания. Докурив сигарету я нашарил на боку флягу, после нескольких неудачных попыток все же смог отстегнуть ее с ремня и допил остатки воды. Полегчало. Только после этого я начал осматриваться по сторонам.
Твою мать! Твою мать! Твою мать! Твою… Это что за хрень??? Я сидел под деревом в небольшом овражке. Какой нафиг овражек? Под склоном, с которого я летел, была ж дорога! И каким образом осенний лес превратился в явно летний??? Я где вообще? Похоже, правы математики — минус на минус дает плюс. Адреналиновый выброс от осознания произошедших перемен в окружающем мире мощной волной выгнал остатки боли из головы и прояснил мозги до такой степени, что я смог вполне нормально подняться на ноги.
Я действительно находился в каком-то овраге. Вокруг густо рос кустарник, а над ним колыхались на ветру зеленые листья деревьев. Пролетела какая-то птица, что-то зашуршало на противоположном склоне. Какие листья? Какие вообще в ноябре зеленые листья? И тепло. В куртке уже явно становилось жарко. В голову начали лезть бредовые мысли о проспавшем энное количество лет Рипе Ван Винкле и прочей ненаучной фантастике. Ладно, выберемся к цивилизации — там посмотрим.
Начав выбираться из оврага я заметил еще одну странность. А как я сюда, собственно, попал? Все вокруг заросло густым кустарником, ветви которого были настолько переплетены, что сливались, казалось, в сплошную массу. Что б сюда забраться надо было, как в джунглях, хорошо поработать мачете. Никакой же просеки или других следов того, что в этот овраг вообще ступала нога человека, видно не было. Кстати, о мачете — где моя лопата? И металлоискатель? Лопата нашлась рядом с деревом. А металлоискателя не было. Пошарив еще вокруг дерева и ничего не обнаружив я снова уселся на землю и снова закурил. Похоже придется собирать деньги на новый прибор. Но эта проблема быстро отошла на второй план, вытесненная мыслями о разбитой голове и странных переменах в окружающей обстановке. Причем, голова, в данный момент, беспокоила сильнее — боль возвращалась.
Докурив, я снова предпринял попытку выбраться из оврага. На этот раз, с помощью лопаты и нецензурных выражений, все же удалось победить кустарник. Лес встретил меня веселыми солнечными лучами, пробивающимися сквозь нежно-зеленую листву, писком комаров, отдаленным птичьим пением и, казалось, вездесущей паутиной между деревьями. Ненавижу пауков! Змеи, жуки всякие — нормально. А вот пауков с детства ненавижу! С такими мыслями, рассекая впереди лопатой паутину я, надеясь добраться до цивилизации, пошел по лесу.
А, собственно, куда я иду? Этот вопрос пришел в уже более-менее успокоившуюся голову минут через десять. И где я вообще? Совсем забыл про лежащую в кармане нокию с GPS. Я достал телефон — сети нет, но в этом ничего странного для лесной глуши — и включил GPS. Ни одного спутника. Подождав минут пять и выкурив еще сигарету, перезагрузил телефон. Тот же результат. Может ударил телефон когда падал? Повреждений вроде нет. Наверно деревья небо закрывают, потому и спутников не видно. Надо найти какую-то полянку. Еще полчаса я шел в неизвестном направлении пока поиски полянки, над которой был бы нормальный открытый участок неба, не увенчались успехом.
Выйдя в самый центр поросшей высокой травой лесной поляны я снял рюкзак, закурил сигарету и запустил GPS. Солнце начинало припекать. Поглядывая одним глазом на висящий на шнурке телефон, достал из рюкзака двухлитровую бутылку минералки, немного подумав, вытащил еще пакетик орешков. Экран состояния спутников все так же оставался пустым. Снова выключил и включил телефон. Пусто. Телефон отправился обратно в карман, а я начал снова размышлять о странном переходе из осени в лето, попутно поглощая орешки и запивая их минералкой. О том, что заблудился в лесу я не беспокоился. Не тайга все-таки. В тех лесах, что остались вокруг Киева, заблудиться сложно — максимум пару часов ходу в любом направлении и выйдешь из леса.
Из размышлений меня вывел звук моторов. Я прислушался. Не похоже на машину. Звук раздавался откуда-то сверху и все приближался. Задрав голову я повернулся так, что б солнце не било в глаза и постарался высмотреть источник шума. Звук все нарастал, хотя самолета все еще не было видно. В конце концов он показался. От увиденного по моему телу вновь прошла волна адреналина. Я как стоял на месте с пачкой орешков в одной руке и бутылкой в другой — так и сел. Немного левее полянки, на которой я находился, в небе медленно плыли самолеты. Девять больших двухмоторных самолетов с пропеллерами в сопровождении трех маленьких, тоже, судя по всему, с пропеллерами. И, насколько я понял, на самолеты гражданской авиации пролетающий надо мной антиквариат совсем не был похож. Больше всего картина в небе напоминала группу бомбардировщиков, летевших в сопровождении истребителей. Песец!