Черта не обещаю, сказал я пареньку. Но если ему непринципиально, кто именно будет извлекать печенку, то сам процесс организовать – очень даже реально.
Глазенки Вихорька загорелись, и мы с ним заключили пакт.
Ближе к вечеру, когда придет пора гнать отару домой, мой юный соплеменник возьмет меня в компанию. Прогуляюсь с ним до монастыря, а потом, по темному времени, вернусь обратно.
И будет нам счастье.
Осчастливив мальца еще одним куском лососятины, я вернулся к своим и сообщил приятные новости.
Инфу о том, что поблизости имеется монастырь, мои друзья приняли с бурным восторгом. В их понимании монастырь был не обителью людей, посвятивших себя служению Богу, а местом, куда свозят золото, серебро и всякие ценные вещи.
Захлебываясь слюной, мои сопалубники принялись наперебой перечислять, какие славные вещи бывают в монастырях. Золотой кубок, инкрустированный драгоценными камнями, из которого в торжественных случаях потреблял пиво наш ярл, был далеко не самым замечательным предметом, отнятым морскими разбойниками у мирных ростовщиков-монахов.
Я прервал этот поток восторгов, предупредив, что вечером намерен провести глубокую рекогносцировку. Малец обеспечит прикрытие. Два пастуха с отарой куда менее заметны, чем одинокий прохожий с выправкой викинга. Однако не худо бы кому-то прямо сейчас вернуться к нашим и сообщить результаты предварительной разведки. Еще добавил, что мальца надо отблагодарить. А вот как? Деньги я ему уже предлагал – не взял. Сказал: всё равно отберут. Такому рабу, как он, деньги не полагаются. Еще спросят: где взял? И что ему ответить? Приятель-разбойник подарил?
– Отблагодарим парня, – пообещал Руад. – Когда монастырь возьмем, его не тронем.
* * *
С «когда» мой друг варяг, немного погорячился. Правильней было бы употребить слово «если».
Вот уж не думал, что монастырь может выглядеть так.
Какая к чертям «мирная обитель»!
С приличной высоты холма грозила окрестным полям и виноградникам настоящая крепость. Город, который мы с Вихорьком оставили за спиной, ей и в подметки не годился по части укреплений.
Ну еще бы! Вихорек сказал, что земель у монастыря побольше, чем у главного графа области. Вдобавок графу никто ничего не дарит просто так, а монастырю верующие католики отдают всё лучшее. Ну и десятина, само собой. Теоретически десятина эта (если мне память не изменяет) должна была отправляться в Ватикан. Однако судя по этим стенам, отправлялось далеко не всё. Просто так этакие укрепления не возводят. Да еще из камня.
А еще у монахов имелась стража. По словам Вихорька – более двухсот копий. И не из мирных монахов, а из вооруженных мирян. Солидно. Да и монахов списывать со счетов не стоит. Так что силы защитников надо минимум удвоить. Взять этакую твердыню силами трех сотен человек? Ох, сомневаются мужики!
Ничего. Глаза боятся, руки делают.
– Меня зовут – Ульф, – сообщил на прощанье пастушонку. Завтра он снова выгонит овец на лужок, но не факт, что мы с ним увидимся. – А еще лучше, Вихорек, запомни фразу: «Мой господин – Ульф Черноголовый!» – Я повторил это по-датски раза три, убедился, что паренек запомнил и воспроизводит вполне понятно, потрепал его по голове и шмыгнул в заросли.
До темноты оставалось около часа. Мне как раз хватит, чтобы в деталях изучить укрепление, прикинуть слабые места… Если они, конечно, есть.
Глава вторая, в которой герой встречается с Хальфданом Рагнарссоном
– Самое слабое место франкских крепостей – это сами франки! – заявил Хрёрек-ярл. – Молодец, Ульф! Вторую долю добычи ты заработал. И если всё так, как ты изобразил, то самим нам его не взять. Тут нужно не менее тысячи воинов. Таран нужен, лестницы…
– Таран сделаем, деревьев хватает, – подал голос Ольбард. – И лестницы тоже Но насчет тысячи воинов ты прав, – наш кормчий задумчиво поглядел на продукт моего творчества – слепленный из мокрого песка макет монастыря-крепости. – Сами, может, и возьмем, но многие наши под стенами лягут. Нам нужны союзники. Может, Бьёрн?
– Нет, – качнул головой ярл. – Нам не нужен Бьёрн, потому что мы ему не нужны.
– Точно! – поддержал Хрёрека Ульфхам Треска. – Бьёрн пошлет нас в самое опасное место, а если мы откажемся, возьмет монастырь без нас. Я бы поговорил с Хальфданом. Хальфдан Рагнарссон – человек чести. И жаждет славы. А еще у него только шесть кораблей. Без нас ему трудно будет.