– Ах, ты еще и клюв распускать! – возмутился кошак. – Да я тебя!
С душераздирающим мявом Васька вцепился в филина. Комок из меха и перьев прокатился словно шар для боулинга по столу, как по дорожке, сбивая тарелки не хуже кеглей. Блюда полетели в разные стороны, будто конфетти в новогоднюю ночь. Разряженные по последнему писку моды, которой какой-то извращенный садист в очередной раз нагло наступил на хвост (иначе как объяснить практически полное отсутствие платьев на дамах?), гости с некрасиво отвисшими челюстями и вытаращенными глазами тщетно пытались осмыслить происходящее. Я честно пыталась задушить смех в зародыше. Получалось плохо.
Тем временем комок из птицы и кота благополучно разгромил все на своем пути и со всего размаху врезался в застывшую статуей Софию. Она тут же была исцарапана и искусана. Филька сделал попытку укрыться от преследователя в волосах девушки, но лапки запутались в залакированных прядях, как в силках, та завизжала и кинулась в сад, унося на себе окончательно увязшую в шевелюре птицу.
– Куда?! – возопил разъяренный как тысяча чертей кот. – От меня еще никто не уходил!
Он схватил со стола половник и умчался следом, вопя нечто ругательное.
– Виктория!!! – Вопль хозяина дома наверняка был слышен даже в академии. – Что это значит?!
Я поморщилась, как от кило лимонов, обреченно вздохнула и с видом великомученицы, которой уже надоели разнообразные просители, скулящие о несправедливости бытия, пожала плечами. Ну что тут скажешь? Везде погром. Вечеринка удалась. Гарантия сто процентов – гости никогда не забудут этот вечер. А разве не к этому стремятся хозяева?
Я открыла было рот, чтобы произнести нечто банальное, типа «се ля ви» или «если не хочешь обижаться на меня утром, не стоит пить со мной вечером». Но тут в кустах сирени что-то сверкнуло. Я с силой толкнула мужчину, он взвыл, как пожарная сирена, и со всего маху уселся на стул. Изящный предмет мебели обиделся на неуважительное отношение, жалобно скрипнул и разлетелся вдребезги. Богданов не успел удивиться, когда я шлепнулась на него сверху. Не знаю, что он подумал, но шаловливые ручки слишком уж активно прошуршали по моей талии. Ну погоди у меня. После я тебе такой чирей на заднице организую! Месяц сидеть не сможешь, озабоченный.
Над головами просвистела темная тень. Значит, не ошиблась. Мысль принесла некоторое удовлетворение, можно сказать спокойствие. Несмотря на это безопасное чувство, Ахурамариэль внутри настороженно напрягся.
Высокий женский визг прорезал ночную тьму. Я вскочила на ноги, и довольный таким обстоятельством меч прекрасной эльфийской стали возник в руке как по волшебству. Впрочем, отчасти так оно и было.
– Где эти смертники?! – поинтересовался он. – Сейчас мы из них нарезку делать будем.
Здоровенный вурдалак придавил Богданова-младшего к земле и пытался добраться до тонкой шеи юноши. Этому мешал внушительного вида поднос, судорожно стиснутый в побелевших от напряжения пальцах. В глазах парня застыл ужас. Остальные гости предпочли удалиться не прощаясь. Причем разбегались кто куда, без всякого плана, совершенно не задумываясь о том, что ночная тьма может таить в себе уйму таких же монстров или даже чего похуже. Народ, который только недавно с умным видом рассуждал о поэзии, котировках на фондовом рынке и последнем фильме, превратился в перепуганную, обезумевшую от страха толпу. Некоторые даже не смогли найти выход из шатра самостоятельно и теперь, плотно спеленатые шелковой тканью, тихо млели от страха, ожидая своей очереди.
Я не нашла ничего лучше, как дернуть монстра за хвост. Вурдалак огрызнулся в ответ, грозно рявкнул и рефлекторно поджал свой метроном. Видимо, эта часть тела была чем-то особенно дорога нежити. Кто бы мог подумать.
Вурдалак быстро опомнился, и ко мне обернулся оскаленной мордой разъяренный зверь, горящий жаждой реабилитироваться за досадную слабость. Я взмахнула мечом. Нежить мазнула в мою сторону не менее внушительными когтями. Мы оба на мгновение застыли, напряженно оценивая возможности соперника. Аркадий воспользовался моментом и тихо скользнул в обморок. Вот так всегда. Пока слабый пол решает насущные проблемы, сильный тихо сопит в две дырочки на диване, а в данном случае на земле.
Тварь подняла переднюю лапу с когтями и нервно мазнула в мою сторону. Я успела уйти в сторону раньше, чем кинжалы когтей смогли причинить какой-либо вред. Нежить кинулась, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами от земли. Я шлепнулась на землю и перекатилась, чувствуя как неровности рельефа больно впечатываются в тело. Первоначально движение задумывалось как эффектный перекат, но вышел неуклюжий кувырок с риском переломов конечностей. Ладно. Тут не до красоты.
– Ага. Плохому танцору… – ехидно прокомментировал меч.
«Не предлагаешь – не критикуй», – устало отмахнулась я.
Тварь серой тенью пролетела надо мной. Могу поклясться, что почувствовала смрадное дыхание на коже. Непередаваемое ощущение. Нежить проскрипела когтями по столу, снимая со столешницы стружку и превращая скатерть в лоскуты. Она разочарованно взвыла, обнаружив собственный промах, и попыталась брыкнуть меня задними лапами. Такое скорее ожидаешь от лошади с дурным характером. Я еле успела отшатнуться, и в поле моего зрения снова попал пушистый хвост. Недолго думая я вцепилась в пушистый отросток и сделала попытку крутануть тварь на месте. Маневр не вполне удался, я не учла ни солидного веса твари, ни того, что стены шатра из материи. Первым в шелк врезался вурдалак. Вот что значит море адреналина в крови. По инерции меня пронесло следом.
Шелк плотно облепил со всех сторон, мешая дышать. Я ругалась, земля подо мной отчего-то ходила ходуном. И прежде, чем я смогла удивиться, меня понесло куда-то в темноту. Последовало несколько головокружительных скачков, во время которых ноги с головой попеременно менялись местами. Я орала что-то очень нецензурное, пытаясь удержаться на взбесившейся земле. Особенно сильный толчок запустил мою уже изрядно потрепанную тушку в полет, я ощутимо припечаталась спиной оземь. И только быстро удаляющийся вой вурдалака свидетельствовал о реальности случившегося.
– Поздравляю, – с максимумом сарказма заявил Ахурамариэль. – Ты только что умудрилась оседлать вурдалака. Твое имя, как основательницы нового экстремального вида спорта, напишут золотыми буквами.
– Что это было? – удивленно вопросил Богданов-старший.
Этот удивленный голос вывел меня из состояния ступора. Я постаралась определить нанесенный организму ущерб. Пара царапин, растяжение предплечья (размахивание живым вурдалаком никому легко не дается), несколько синяков и ссадин плюс многочисленные ушибы. Болезненно, но не смертельно. Я перевела дыхание и с трудом села.
– Полагаю, вурдалак.
– Кто?!
– Вурдалак… – охотно пояснила я, с трудом поднимаясь на дрожащие ноги. – Вид нежити такой… Иногда их еще перевертышами называют.
– Перевертышами? – совсем ошалел Богданов.
– Ага… – кивнула я. – Сейчас вот схожу за Волчком с Яшкой и устрою этому умнику конную охоту.
В довершение всего в новом платье обнаружилась внушительная дыра. Да-а-а. Хана платью. А вещица была хорошая. Огорчилась я.
– Тебя тут чуть на клочки не порвали, а ты горюешь о тряпке. К тому же вещицу подарил тебе будущий свекор.
«Ага. И данная шмотка стоит целое состояние. Так что подарок в данном случае был действительно королевским. И не надевала ни разу…»
Словом, я в который раз пришла к выводу, что мир жесток и несправедлив к такой хрупкой и беззащитной девушке, как я.