– Если я вам еще понадоблюсь – обращайтесь, – предложил Ягудин. – Я приложу все силы, чтобы те, кто убил Владимира Егоровича, не ушли от наказания.
На этом они расстались; Ягудин вернулся к себе в прокуратуру, а Гуров, взглянув на часы, решил, что может уже направиться на встречу с генералом Козловым. «Заодно пройдусь немного, на город погляжу, – подумал он. – А то когда еще выпадет возможность погулять». У полковника было предчувствие, что в ближайшие дни времени для прогулок у него больше не будет.
Глава 5
Начальник областного ГУВД принял Гурова в своем огромном кабинете, расположенном на втором этаже «серого дома» – так в Заволжске именовали здание постройки начала 50-х годов, в котором под одной крышей расположились сразу две главные охранные организации – ГУВД и УФСБ. В знак особого расположения к московскому гостю генерал встретил его у дверей кабинета, так что в приемной Гуров не ждал ни одной минуты.
– Наслышан о твоих подвигах, Лев Иваныч, весьма наслышан, – сказал он, крепко пожимая руку Гурова. – Ты не возражаешь, если я так, попросту? Мы ведь с тобой коллеги, я тоже старый оперативник, шестнадцать лет оттрубил, от участкового до старшего опера по особым поручениям прошел. Ты ко мне тоже давай запросто: ты хотя и ниже званием, но заслуги у тебя побольше, ты наша знаменитость. Вот, садись сюда, здесь удобнее. Куришь?
– Нет, завязал, – ответил Гуров, разглядывая генеральский кабинет с двумя большими портретами на стене, знаменем в углу, внушительным столом для совещаний и неприметной дверью, ведущей в комнату отдыха.
– Тогда чай, кофе – можно и с коньячком, для разогрева, а?
– От кофе не откажусь, только без разогрева. – Я ведь, Николай Сергеевич, пришел не только для знакомства, хотя и для этого тоже – ведь нельзя работать, не представившись коллеге и всей здешней милиции начальнику.
– Это ты правильно мыслишь, совершенно правильно, – закивал головой Козлов.
Дверь кабинета приоткрылась, появилась голова секретарши.
– Мне и товарищу полковнику кофе, – распорядился Козлов. Затем, вновь повернувшись к Гурову, сказал: – Догадываюсь, что не только для знакомства. Тебя ведь прислали на помощь бригаде Семенова, верно? Значит, хочешь узнать мое мнение обо всей этой истории. Хорошо, скажу, таиться не буду.
Дверь кабинета вновь отворилась, пропустив секретаршу. Поставив на стол поднос с кофе и сахарницей, девушка удалилась, и Козлов продолжил:
– Я здесь, правда, недавно, но в обстановке вроде разобрался. Так что, когда узнал об убийстве Прудникова, даже не особенно удивился. Враги у него в области были, смертельные враги! А если вражду затаит человек, у которого есть деньги и хорошие связи, что мешает ему организовать покушение, хотя бы даже на такого высокопоставленного человека, как прокурор области? Тем более что Прудников не думал о своей безопасности, не пользовался правом на защиту, которое имел по должности…
– Кто же эти смертельные враги? – спросил Гуров.
– Прежде всего это два матерых бандита – Дегтярев и Колчин, – сообщил генерал. – Обоих Прудников в свое время отправил за решетку за ряд тяжких преступлений. Раньше бы они за такие художества получили высшую меру, а теперь ее, понимаешь, отменили. Вот оба мазурика отсидели положенное – и нате вам, снова на свободе. А связи у них прежние остались, и денежки награбленные не все удалось выявить и наложить на них арест. Дегтярь, тот на суде открыто угрожал, что, как только выйдет на свободу, первым делом убьет прокурора. И недаром, как только Прудникова убили, он исчез. И пистолет принадлежал одному из его людей. Так что все сходится: он, Дегтярь, скорее всего, и заказал прокурора.
– Насколько я знаю, полковник Семенов разрабатывает ту же самую версию, – заметил Гуров. – Значит, никаких других вариантов нет?
– Почему же нет? – сказал Козлов, отхлебнув кофе. – Я же говорил про двоих бандитов, верно? Колчин тоже мог быть причастен к этому делу. Прямых доказательств этого, правда, нет, но, я думаю, Семенов их найдет.
– Ну, если это единственная версия, то преступление будет раскрыто если не завтра, то послезавтра точно, – заметил Гуров. – И мне тогда у вас делать нечего, зря меня начальство сюда посылало.
– Как знать, как знать… – покачал головой Козлов. – Может, и не зря. Может, эти уголовники действовали не в одиночку, а имели сообщника.
– Обычно заказчиков много не бывает, – возразил Гуров. – Эта роль, можно сказать, для одиночек.
– В других местах, может, и не бывает, а у нас все может быть, – не согласился Козлов. – Бывают, знаешь, такие… вроде солидный предприниматель, уважаемый человек, а копнешь поглубже – в душе настоящий бандит.
– Понимаешь, Николай Сергеевич, я человек приезжий, намеков на здешние обстоятельства не понимаю, – сказал Гуров. – Так что ты говори прямо, кого имеешь в виду.
– Что ж, я прямо и скажу, – заявил генерал. – Есть у нас такие вроде как строители. Особенно одна компания знаменитая, «Седьмой трест» называется. Хозяин у нее – Леня Кацман. Он еще в советские времена приписками занимался. Как его тогда не посадили – не понимаю. Ну а теперь и вовсе развернулся. Этот его «Седьмой трест» на выполнении госзаказов специализируется – ну, жилье для военных, муниципальный заказ, переселение из аварийных домов. Недоделки там огромные, приписки объемов работ чудовищные. Так что денег государственных он в карман положил миллионы. Ты проверь в прокуратуре, увидишь: Прудников перед смертью как раз делами этого Лени занимался. Так что у него были все основания войти в контакт с уголовниками и организовать убийство прокурора.
– Вот, значит, у тебя какая версия… – задумчиво проговорил Гуров. – Но ведь ты понимаешь, что такие дела – я имею в виду постоянные приписки при выполнении госзаказа – в одиночку не делаются. Должен быть кто-то во властных структурах, чтобы эти махинации покрывать.
– Верно говоришь! Был такой человек! – заверил генерал. – И я знаю кто. Это мэр Заволжска Астапенко. Махинатор, каких свет не видывал! Прудников, между прочим, на него тоже дело завел. Осторожно так, чтобы тот не узнал. Но у меня везде есть свои люди – сам понимаешь, у нас с тобой такая работа. Так что я в курсе. Вот чтобы вскрыть эту язву, и необходим такой человек, как ты. Только ты, Лев Иваныч, сможешь положить конец этому преступному сращению власти и бизнеса в Заволжске!
– Да, задача не из легких… – кивнул головой Гуров, сделавшись еще более задумчивым. – Значит, тут еще и мэр завязан… А Шейко?
– Что Шейко? – непонимающе спросил Козлов.
– Директор колхозного рынка разве к этой группе не относится? – спросил Гуров. – Я слышал, на него в прокуратуре давно дело завели. И оно уже готово к передаче в суд.
– А кто тебе это сказал? – нахмурился Козлов.
– Мое начальство в Москве, – твердо ответил Гуров. – А у них эти сведения получены из Генпрокуратуры. А что, что-то не так?
– Значит, и до Генпрокуратуры уже дошло… – со вздохом проговорил генерал. – Но хорошо, что ты мне это сказал. Сейчас я постараюсь ввести тебя в курс дела. Понимаешь, Лев Иваныч, когда человек много лет работает на такой работе, как директор рынка, вокруг него неизбежно накапливается много разной грязи. Люди ведь разные бывают. Слухи возникают… Но чтобы ты знал: Евгений Александрович – человек кристально честный и порядочный. К тому же облечен народным доверием, депутат городского собрания.
– А как же дело?
– Это ошибка! – твердо ответил Козлов. – Оболгали человека. А теперь еще и пытаются его же обвинить в убийстве Прудникова. Я знаю, есть у нас такие… правдолюбцы. Даже в прокуратуре засели. Есть там такой прокурор Жилин – он когда-то вел дело Шейко, еще будучи следователем. И молодежь зеленая, только из института. Выслужиться ребята хотят, вот и фабрикуют громкие дела. Ягудин там есть такой, помощник прокурора, еще кое-кто. Вот они и ввели Прудникова в заблуждение.