— Повторяю: разворачивайтесь и убирайтесь.
— Поверьте мне, леди. — Тео перевел взгляд на окружающее его море заинтересованных лиц, пытаясь определить, есть ли среди них Рената Бранч. — Вы зря так обращаетесь со мной.
Кошмар, подумала Рената. От такого настырного легко не отделаешься. Впрочем, есть способ — обнадежить.
— Послушайте, — вполне доброжелательно произнесла она, — почему бы вам не оставить ваше досье?..
— Что? — изумился Тео.
— Ваши фотографии, автобиографию, вырезки прессы, если есть… Найдется подходящая роль, мы с вами свяжемся.
— Так вы полагаете, я домогаюсь роли? — Он откровенно расхохотался. — Ошибаетесь, это в мои планы не входит. Кино не моя стихия. Но будь я здесь хозяином, ассистентке, вроде вас, я не позволил бы столь бесцеремонно обращаться с кем бы то ни было. Так где ваша хозяйка, милочка? Ну-ну, не стройте из себя дурочку. Где она?
— О'кей, — бросила Бранч. — У вас две минуты на то, чтобы немедленно убраться отсюда.
— В самом деле? — Ситуация начала забавлять Тео.
— Вы прервали съемки. Спугнули коня…
— Вашу звезду, хотели вы сказать, — ухмыльнулся он.
— Смейтесь-смейтесь, но если мы не найдем Скакуна…
Рената вдруг смолкла. А что, если и в самом деле лошадь не найдется или ее придется искать несколько дней? А каждый день простоя группы будет затягивать на шее «Трибуны» все более жесткий узел. Она знала, что на глазах людей нельзя распускаться, раскисать, но ничего не могла с собой поделать. Губы ее задрожали, скривились. Вся ее бравада исчезла. Она шмыгнула носом и кончиками пальцев коснулась предательски повлажневших уголков глаз.
Тео оторопел.
— Ради Бога, только не плачьте. Если я вас обидел, то приношу свои извинения.
— Я и не плачу, — свирепо возразила Рената. — Я никогда не плачу…
Оно и видно, пробормотал Тео и сделал то единственное, что в таких случаях делают мужчины: стремительно шагнул, обнял и поцеловал ее в дрожащие губы.
Глава 3
Позже, когда Теодор Анджер попытается найти объяснение своему поступку, он скажет сам себе, что у него просто крыша поехала. Иначе с чего бы стал обнимать эту разбушевавшуюся мегеру?
Нет, мозг не отключился полностью! Тео все четко контролировал и тут же уловил, как затаила дыхание и замерла толпа, когда его рот накрыл женские губы. Сразу же ощутил их яростное сопротивление, которое только подхлестнуло не останавливаться на полдороге. И правильно, иначе он не почувствовал бы, как эти губы сладки и горячи. Наверное, такой представляется пища изголодавшемуся человеку: обжигающей, но и сладчайшей… Ему в голову внезапно пришла безумная мысль, будто и он голодал всю жизнь и до сих пор не насытился. Забыл тот волнующий ток, когда словно пузырьками закипает кровь и необъяснимой волной захлестывает тело. И хотя голос разума нашептывает: отпусти, разве не видишь, как женщина сопротивляется, — все напрасно, руки еще крепче сжимаются, как бы сами собой.
Ее губы мягчеют под натиском, безвольно расслабляясь, еще миг — и они раскроются, ответят на настойчивый мужской призыв. Боже, как невыразимо прекрасен этот момент, таящий обещание.
Тут у себя за спиной Тео услышал смех, а потом и голос.
— А ну-ка покажи ему, Рена!
Это ошеломило его. Рената Бранч?.. Не может быть, бред! Он невольно отшатнулся, ослабив объятия, и тут же получил хлесткую пощечину.
— Ублюдок!
Глаза Бранч сверкали. Она — сама ярость. Без сомнения, готова испепелить его. Тео и поверил бы этому, если бы секунду назад не ощущал ее чувственную реакцию, таившую безграничную страсть. Этого еще не хватает, мелькнуло в голове Тео! Меня не поймаешь, детка. Да будь ты сама Клеопатра, я сумею с тобой справиться.
— Даю вам одну минуту, чтобы сесть в машину и убраться отсюда к чертовой матери!
Тео уже взял себя в руки и с издевкой ответил:
— На вашем месте я не предъявлял бы ультиматумов. Не прикидывайтесь невинной овечкой, мадам! По части предварительного секса, так сказать на разминке, вы классная специалистка. Отлично работаете. Могу представить, каково с вами в более интимной обстановке, а не на публике! О-ля-ля!
Что за отвратный сукин сын! Мало того что он прилюдно поцеловал ее, так еще и позволяет оскорбительные намеки. Да она ни во что не ставит этот наглый поцелуй, хотя на секундочку ей показалось, что готова растаять в его объятиях. Чушь! Мужик застал меня врасплох — только и всего. Однако столь очевидная мысль, в которой убеждала себя Рената, напрочь меркла перед ее ощущениями — губы горели огнем, а тело все еще трепетало.