Полковника Гурова редко можно было увидеть в форме, если только это не был День милиции или иное официальное мероприятие. Он не любил носить форму – не потому, что у него были какие-то комплексы на этот счет, а из чисто практических соображений. Станислав Крячко любил говорить по этому поводу так: «Ох и красивая у нас форма, Лев Иванович! Так бы и носил не снимая. Вот только боюсь, что в ней мы не наработаем и половину того, что можем. Не любит у нас народ милиционеров. Ох не любит. Как увидит человека в форме, так его и выворачивает. Нет, Лев, это только для генералов. Вот когда дослужимся – тогда и будем везде щеголять в форме, а пока…»
Опять же в спортивном костюме в управлении тоже не появишься – коллеги не поймут. И остается тогда сыщику классический серый костюм да белая рубашка с галстуком. Лев предпочитал носить хорошие дорогие костюмы, давно усвоив для себя, что не стоит покупать каждые полгода дешевую одежду, а лучше один раз купить хорошую.
Многие в управлении за глаза называли Гурова лордом – за внешний вид и манеру держаться. Чего нельзя было сказать о его друге и соратнике, как часто любил называть его Гуров, Стасе Крячко. Тот предпочитал одеваться куда более демократично: джинсы, курточка спортивного покроя, кроссовки – в общем, самый что ни на есть молодежный стиль.
Молодые старлеи и капитаны, сотрудники управления, смотрели на Гурова и Крячко с нескрываемым восторгом. Они оба стали чем-то вроде живой легенды. Дела, которые доставались двум сыщикам, всегда отличались особой сложностью, запутанностью, требовали нестандартной тактики и оригинальных решений, с чем сыщики всегда справлялись. Оба полковника прекрасно знали, как к ним относятся в управлении, но воспринимали это с легкой иронией. Каждый из них понимал, что никакие они не боги сыска, а просто грамотные, хваткие и везучие профессионалы, имеющие большой опыт.
Их непосредственный начальник Петр Николаевич Орлов тоже относился к сыщикам по-особому. Он знал их очень давно – с тех пор, когда они были совсем еще молодыми лейтенантами. В те далекие годы Орлов еще не занимал кресло начальника, а сам работал оперативником и заслуженно считался одним из лучших сыщиков столицы. Он-то и натаскал молодых лейтенантов и передал им свой опыт – те практические навыки, которые ни в одном учебнике не найдешь. Ученики оказались способными, быстро пошли в гору и где-то даже превзошли своего учителя, но до сих пор относились к нему с благодарностью и искренним уважением. Генерал отвечал им тем же. За многие годы работы они сдружились, но никогда не забывали о субординации, особенно при посторонних. Каждый из них понимал, где он работает и как нужно себя вести. Но, оставшись втроем, они становились не начальником и подчиненными, а тремя сыщиками-профессионалами, которые всеми силами пытаются бороться со злом.
Генерал считал Гурова и Крячко своим золотым фондом, своей гвардией – верил им, как самому себе. И именно поэтому ставил перед ними задачи повышенной сложности, поручал дела наиболее трудные и запутанные. Он знал, что сыщики упрутся, напрягут мозги и найдут решение там, где другие не нашли бы.
…Поднявшись на свой этаж, Лев увидел стоящего возле кабинета Илью. В первые секунды сыщик пытался понять, кто бы это мог быть, но потом вспомнил, как вчера перед уходом домой к ним пришел этот мальчишка, которого так любезно предоставил им генерал Орлов. «Илья, по-моему. Да, точно Илья». Теперь Лев смог повнимательнее рассмотреть парня. Среднего роста, черноволосый, с правильными чертами лица. На вид лет двадцать с небольшим. В глазах просматривается интеллект, что не могло не радовать сыщика. Больше всего в жизни он не любил тупых. Одет Илья был в костюм, что тоже понравилось Гурову. «Значит, парень понимает, где работает, поэтому и одевается соответствующе».
– Привет. Давно стоишь? – Лев достал ключи от кабинета.
– Здравствуйте, Лев Иванович. Стою? Да нет, не так уж давно.
Войдя в кабинет, Гуров повесил куртку на вешалку и прошел к своему столу.
– Я все выяснил про этого Полянского, – подойдя к Гурову, сразу начал Илья.
– Не гони лошадей. Сейчас придет Стас… Станислав Андреевич, вот тогда и расскажешь.
– Ладно. Хорошо. – Илья прошел к своему столу и, сев на стул, сложил руки на груди.
«С характером», – подумал Лев и усмехнулся.
В это время дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился Стас.
– Всем привет. Я не опоздал? Ничего не пропустил? – Он посмотрел сначала на Илью, потом на Гурова.
– Не успел. Мы только собирались начинать.
Илья включил компьютер, немного поколдовал с клавиатурой, а потом спросил:
– Можно начинать, Лев Иванович?
– Валяй, – Гуров сделал неопределенный жест рукой.
– Полянский Сергей Игоревич, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, последние три года проживал в городе Москве, где был прописан по адресу: Останкинский переулок, дом пять, квартира сорок девять, – начал Илья. – Родился он в городе Ярославле, где и проживал до призыва в армию. Учась в школе, несколько лет занимался биатлоном и даже защищал честь школы на региональных соревнованиях. После окончания школы поступил учиться в местное театральное училище, но окончить его не успел. Его призвали в армию. Там Полянский попал в пограничные войска, и его послали служить на границу Грузии и Абхазии. Прослужив в армии положенный срок, Полянский возвращается домой и продолжает учебу в театральном. После окончания несколько лет работает в местном театре. В две тысячи седьмом году Полянский приезжает в столицу, где становится ведущим актером театра «Фурор». Все. – Илья откинулся на спинку кресла.
– Содержательное досье, ничего не скажешь, – Стас посмотрел на Гурова.
– Да-а. Есть над чем подумать, – задумчиво произнес Лев, вставая из-за стола. – Этот Полянский мог как быть киллером, так и не быть им.
– Что ты имеешь в виду? – Стас сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что готов к дискуссии.
– С одной стороны, все вроде бы указывает на то, что Полянский именно тот, кто совершил все эти заказные убийства. Тут тебе и занятия биатлоном, и армия, и найденная у него в гримерке винтовка. Но, с другой стороны, это может быть тщательно спланированная подстава. Когда я разговаривал с артистами в театре, все как один утверждали, что Полянский не мог быть убивцем, так как его жизнь всегда была на виду. Он проводил в театре почти двадцать четыре часа.
– Чикатило тоже работал в школе и, кстати, был там на хорошем счету, так что это еще не показатель, – не согласился с Гуровым Стас.
– А кто сказал, что я собираюсь тем самым оправдать Полянского? Я просто пытаюсь разобраться в этом непростом деле и понять две вещи, а точнее, три. – Лев остановился посредине кабинета и поднял указательный палец вверх. – Первое: был ли Полянский киллером? Второе: если нет, тогда кто подставил его и с какой целью? И, наконец, третье: кто убил самого Полянского и связано ли это с найденной у него винтовкой или же это просто совпадение? – Увидев вопросительный взгляд Стаса, Лев пояснил: – Можно предположить, что Полянского убил какой-нибудь ревнивец или, к примеру, кредитор.
– Можно, конечно. Только непонятно, почему это надо было делать именно в театре. Почему его нельзя было убить где-нибудь на улице? – высказал свое мнение Стас.
– Тоже вопрос, – согласился с ним Гуров, посмотрев на часы. – В общем, так. Сейчас идем к Орлову на доклад, а потом начнем разбираться со всеми «за» и «против». Кстати, результатов экспертизы еще нет? Будем надеяться, что хоть Степанович нас не подведет. Пошли. – Гуров еще раз глянул на часы.
Кабинет эксперта находился на следующем этаже, и поэтому сыщикам понадобилось не так много времени, чтобы оказаться возле его двери. Постучав, Лев первым вошел в кабинет.