— Да уж, — подхватил Питер, — вы напрасно беспокоитесь о Нэнси. Она просто рождена для фермерства. Каждое утро встает с петухами, и к пяти утра у нее уже все коровы подоены.
— Не может быть! — воскликнул потрясенный Филипп. Он прекрасно помнил, как его бывшая жена любила понежиться в постели по утрам.
Нэнси, метнув на Питера убийственный взгляд, проговорила елейным голосом:
— Дорогой, ты немного преувеличиваешь. Раньше пяти тридцати я не встаю.
Питер ухмыльнулся и продолжил свою игру:
— Да, любовь моя, но это случается, когда я задерживаю тебя в постели.
Лицо Нэнси стало пунцовым.
— Я должна извиниться, мне надо идти, — быстро проговорила она, взглянув на свои часы.
— Не убегай, посиди еще немного, — стал уговаривать ее Филипп.
— Ничего не поделаешь, — ответил за Нэнси Питер. — В провинции все так живут: рано ложатся, рано встают.
Нэнси готова была испепелить его взглядом. Она, разумеется, была благодарна ему за то, что он ее выручил, но какого черта этот наглец лезет туда, куда не просят?
— Прости, Филипп, но мне в самом деле пора. В котором часу приезжает завтра твой ассистент?
— Часов в одиннадцать. Когда она появится, я тебе позвоню и скажу, во сколько мы будем у тебя.
— Прекрасно. Я, правда, думала, что это мужчина.
— О нет! Дениз Коэн — женщина до кончиков ногтей. — Филипп плотоядно ухмыльнулся. — И настоящий профессионал своего дела.
— Хотел бы я на нее взглянуть, — вмешался Питер.
— А знаете, — оживился Филипп, — я предлагаю поужинать завтра вчетвером! В ресторане отеля весьма прилично кормят. Я угощаю.
Эта идея повергла Нэнси в ужас.
— Нет, мы не можем, — стала торопливо отказываться она. — Завтра вечером Питер… — Она посмотрела на него, пытаясь придумать более-менее уважительную причину. Ее взгляд скользнул по его широким плечам. — Завтра у Питера занятия по бодибилдингу.
Нэнси испытала небольшое удовлетворение, увидев, как сузились глаза ее обидчика. Не все коту масленица, злорадно улыбнувшись, подумала она. Но ее торжество длилось не долго.
— Ничего, дорогая, — спокойно, даже лениво, парировал Питер, — ради такого случая я готов пожертвовать одним занятием. Мы с тобой потом поупражняемся. Вдвоем, — добавил он с придыханием.
Лицо Нэнси пылало огнем. Но она не собиралась участвовать в этом ужине. Завтра же она твердо заявит Филиппу, что об этом не может быть и речи.
— Ну все, я ухожу. — Нэнси мило улыбнулась бывшему мужу. — Увидимся завтра.
— А ты ничего не забыла? — игриво спросил Питер, вставая.
Нэнси замерла в ожидании очередного подвоха.
— Мой поцелуй на прощание, — сказал он и, с притворным вожделением посмотрев на ее губы, наклонился к ней.
Какая наглость! Нэнси почувствовала прилив острой ненависти к этому человеку. Пока она гадала, как выйти из щекотливой ситуации, глаза Питера насмешливо блеснули, и он коснулся своими губами ее губ.
Их прикосновение — теплое, нежное и в то же время требовательное — обожгло Нэнси, и трепет пробежал по ее телу. Она невольно ответила на поцелуй. Это длилось какое-то мгновение, но ощущение было бесподобным.
Наконец Питер отстранился. Молодая женщина, онемев от замешательства, молча смотрела на него. Она заметила, что из глаз ее мучителя исчезли насмешливые огоньки, и его лицо стало очень серьезным. Но, когда на губах Питера снова появилась чуть заметная усмешка, Нэнси сразу вернулась на землю из страны грёз. Она поняла, что этот поцелуй тоже был одним из его трюков, чтобы позлить ее.
— До свидания, — пробормотала она, дрожа от ярости.
— Нэнси, — остановил ее Филипп, — ты не сказала мне, как до тебя добраться.
— Извини, совсем забыла! — Нэнси разозлилась на себя за то, что не может справиться с дрожащим голосом. Она порылась в сумочке и достала лист бумаги, на котором загодя набросала план местности. — Вот, возьми, пожалуйста.
Она взглянула на Питера, надеясь, что тот не заметил нервозности в ее жестах. А он улыбался. Глаза его сияли дразнящим, добродушным светом. Он все понял, удрученно подумала Нэнси.
— До свидания! — бросила она ему, натянуто улыбнувшись.
— Я провожу тебя до машины, — вызвался Питер. — До встречи, Филипп. А может, присоединитесь к нашей холостяцкой вечеринке?
Нэнси стремительно направилась к выходу. Питер нагнал ее, когда она спускалась по ступенькам, и схватил за руку.
— Подождите!
— Что вы себе позволяете? Что за игру вы вели в баре в присутствии моего бывшего мужа? — накинулась на него Нэнси, дав волю накопившейся злости.
— Я играл роль вашего жениха. Разве не об этом вы умоляли меня?
— Вы переусердствовали! — в бешенстве прошипела Нэнси. — Вы нарочно сделали это, чтобы поставить меня в неудобное положение перед Филиппом.
— А я считаю, что сыграл отведенную мне роль вполне профессионально, — возразил Питер. — Это вы переиграли с бодибилдингом.
— Да-а-а? А что скажете по поводу ваших намеков на нашу якобы общую постель или того, что я встаю в пять утра доить коров?
— Ну… я хотел поставить вашего бывшего на место. Я уверен, что вы можете встать в пять часов, если захотите, — с плохо скрытым ехидством сказал Питер. — А насчет нашей общей постели… я просто вошел в образ. Ведь если бы я действительно был вашим женихом, то непременно делил бы с вами постель. — В голосе Питера появились чувственные, соблазнительные нотки. — И я уж конечно был бы недоволен, если бы вы покидали эту постель слишком рано. — Он улыбнулся, заметив вспыхнувший на щеках Нэнси румянец.