Марк Тоснан, мой бывший одноклассник, гробил свои лучшие годы в риелторской фирме, а потому обладал острым умом и смекалкой. Он-то и уговорил нас с бабушкой Урсулой сдать нашу квартиру в аренду.
— Нет, нет и нет, — возмущенно сказала ему бабушка Урсула.
— Впервые вижу людей, которым не нужны лишние деньги, — беззаботно сказал Марк.
— Есть понятие «лишние деньги», а есть понятие «дело чести», — сказала бабушка Урсула.
И мы с Марком Тоснаном некоторое время пытались почтительно оценить ее слова.
Но Марк Тоснан не терял дедушку, и ему не нужно было молиться на квартиру, в которой тот когда-то жил. А потому понятие «лишние деньги» в его душе перевешивало все остальные понятия.
— Кэндейси хочет путешествовать по миру, — спокойно привел он новый аргумент в пользу лишних денег, хотя я об этом и не заикалась.
— Я тоже не путешествовала по миру, — сердито поджала губы бабушка Урсула, — весь мир и так находится внутри каждого из нас, для этого не нужно уезжать куда-то за тридевять земель.
Марк Тоснан знал нашу семью с детства, а потому не очень удивился такому повороту.
— Это верно, — согласился он, — но другие страны тоже никому не помешает посмотреть. У меня даже квартиранты есть для этой вашей квартиры. Двое молодых парней недавно обратились в наше агентство, они как раз хотят снять квартиру на окраине, уверяю, что для вас это большая удача.
— Что?
Бабушка Урсула всегда считала Марка Тоснана безбожником, а сейчас и подавно, ведь в этой ситуации как раз сходились воедино все безбожества.
Во-первых, по квартире, в которой совсем недавно жил дедушка Альберто, будут ходить другие люди. Во-вторых, у нас появятся так называемые лишние деньги, в то время как у многих людей в мире нет даже элементарного. А в-третьих, Кэндейси отправится путешествовать по миру, и там с ней что-нибудь случится.
— Даже думать не смей, — сказала Марку Тоснану бабушка Урсула и гордо отправилась в дом.
— Придумал что говорить, — сказала я, — двое парней. Да они от квартиры одни руины оставят.
— Не отставят, — сказал Марк Тоснан, — они люди интеллигентные, они делом заняты, им некогда руины после себя отставлять.
— С чего ты взял, что они интеллигентные, у них на лицах написано?
— Да, — Марк Тоснан был серьезен, — это у них на лицах написано. Они актеры.
— Какие актеры?
— Театр Лимбарди открывается.
— Театр Лимбарди?! — ахнула я.
— Но это большая тайна. — Марк Тоснан стал очень важный. — Они готовят нам новый театр Лимбарди, — по секрету поделился он со мной.
— Кто они?
— Сыновья Лимбарди.
Я смотрела на него во все глаза. Династия Лимбарди. Об этом надо говорить отдельно.
— Ты их видел?
— Как тебя. В двух шагах.
— Какие они?
— Интеллигентные.
Я чуть туфлей в него не запустила. Марк Тоснан рассмеялся.
— Симпатичные. Не заметил в них чего-то необычного.
Но что бы он вообще понимал в театральных династиях!
— Ты плохо смотрел, — сказала я.
Марк покрутил головой.
— Смотрел во все глаза.
— У них не внешность главное.
— Знаю-знаю — глубочайший внутренний мир, — согласно покивал он.
А я стала думать. Надо что-то делать с бабушкой Урсулой. В нашей квартире могут поселиться сыновья самого Лимбарди.
Бабушка Урсула тоже всегда обожала театр. Надо что-то делать.
2
Наш город известен тем, что в нем почил театр Лимбарди. Вот уже много лет прошло, как он почил, а о нем до сих пор ходят легенды.
Это был театр одного актера. Великий Аарон Лимбарди. Он творил чудеса на сцене. Его спектакли длились часов по пять, но ни один человек ни разу не ушел из зала.
Аарон Лимбарди был родом из нашего города. Нынешние седовласые почтенные джентльмены когда-то гоняли с ним мяч по местным улицам, но, когда прошло время, только Аарон Лимбарди принес славу нашему городу.
Он основал необычный театр одного актера. Нет, у него была команда. Но все они были как бы подающими мячи своему главному актеру. И только Аарон Лимбарди решал, что делать с принятым мячом — отфутболить обратно, передать другому, а то и вовсе бросить в зрительный зал.
На его спектакли съезжались из других городов, юмор Лимбарди передавался из уст в уста, цитаты из его пьес становились нарицательными, а сами пьесы перечитывались по многу раз.
Хотя в его пьесах не было ничего необычного. Он придумывал героя с соседней улицы и загружал его судьбу обычными проблемами. И народ шел на его спектакли посмотреть на самих себя.
Тихий и размеренный голос непревзойденного мастера рассказа Лимбарди говорил им о жизни, о перипетиях судьбы и о том, что однажды случится счастье, и случится оно с каждым человеком, находящимся в этом зале.
Зрители сидели тихо-тихо. Волшебные слова со сцены шли в самое их сердце, рассказанные истории находили отклик в душе каждого.
Мой дедушка Альберто и Аарон Лимбарди были ровесниками. Я знала, что когда-то они были очень дружны, но потом что-то произошло. Никто из моих родственников не рассказывал мне, что именно, все клялись, что они понятия об этом не имеют.
Они жили неподалеку друг от друга, ходили в одну школу, виделись и общались каждый день. Когда Аарон Лимбарди создал свой театр, дедушка Альберто часто сидел в первом ряду и восторгался мастерством друга.
Но через пять лет, в самом разгаре славы и известности, когда на его необыкновенные спектакли люди специально приезжали отовсюду, Аарон Лимбарди вдруг уехал из этого города навсегда.