– А потом, когда найдешь этот завод и договоришься, А вдруг передумает, или не заплатит, и я останусь с этим вагоном ни туда и ни сюда, – пугалась Лиза. – Нет, это очень опасно – быть посредником.
– Да, – вздыхала Эльвира, и подруги печально замолкали.
Наконец Лиза дошла до такого состояния, что поняла: или она переменит свою жизнь, или ей придется пойти к психиатру. На работе все складывалось как нельзя хуже. Она не могла найти общий язык ни с коллегами, ни с детьми. Как она ни старалась сделать урок поинтересней, дисциплина на ее уроках была отвратительной. Ей стоило огромного труда утихомирить своих учеников хотя бы на короткое время. И при этом она видела, как у других учителей они вели себя прекрасно.
– Что ж, – вздыхала Лиза. – Видно, учителем нужно родиться. Но, в общем-то, мне это и не к чему. Я не собираюсь оставаться в школе.
Она твердо решила, что за время летнего отпуска уж точно придумает себе какой-нибудь бизнес и в школу больше не вернется. Тем более что у нее появилась идея.
Сказано-сделано. С трудом дожив до окончания учебного года, и, получив свои законные отпускные деньги, Лиза распрощалась со школой и поехала к верной Эльвире начинать новую жизнь.
Приехав к подруге, она еще с порога решительно объявила, что сегодня, наконец, все решится, так как у нее оформилась окончательная идея, и она твердо намерена воплотить ее в жизнь.
– Давай, рассказывай, – выдохнула Эльвира, с уважением глядя на нее.
И Лиза начала.
– Мы с тобой столько раз слышали, что заниматься можно только тем, что ты хорошо знаешь. А что единственное мы с тобой хорошо знаем? В чем мы профессионалы?
– Мы в чем-то профессионалы? – удивилась Эльвира. – В чем же это? Что мы знаем?
– Английский язык, дурочка, английский.
Лиза потрясла пальцем перед носом подруги.
– Поэтому мой бизнес может быть связан только с английским.
– Но что ты конкретно собираешься делать? Открыть курсы английского языка?
– Нет, что ты, боже сохрани. Преподавательской деятельности с меня хватит. Я займусь переводами. Открою бюро. Смотри, сейчас многие пишут статьи для иностранных журналов, посылают свои биографии заграницу, предлагают свои изобретения. И все это должно быть оформлено на хорошем и грамотном английском. Это я умею. И, наоборот, многим для научных работ и диссертаций нужны статьи, которые есть только на английском. Значит им понадобятся переводы. В общем, как ты считаешь, это может иметь успех? – неожиданно упавшим голосом спросила она.
Последнее время она целыми днями обдумывала эту идею, и та казалось ей очень удачной. Но теперь, озвученная, она прозвучала как-то неубедительно даже для нее самой.
– Ну, так что ты думаешь? – уже совсем робко снова спросила она.
Эльвира молчала, сосредоточенно глядя прямо перед собой.
– Что ты молчишь? – совсем разнервничалась Лиза.
– Я думаю, – загробным голосом ответила Эльвира. – Я пытаюсь себе это представить.
Она еще некоторое время помолчала и вдруг решительно кивнула.
– Да, я думаю, это будет иметь успех. Молодец. К тому же к тебе будут приходить мужики, всякие там ученые, бизнесмены. Может, найдешь себе кого-нибудь.
– Ну, об этом я, в общем-то, не думала, – покривила душой Лиза, – но, может быть, и это тоже еще один плюс. Так с чего, ты думаешь, нужно начать?
– Я думаю, мы должны еще посоветоваться с Лешей. Он ведь работает среди бизнесменов, и кое-какой опыт у него есть. Сейчас он придет домой на обед, и мы с ним поговорим.
Лиза страшно переживала, что опытный Леша высмеет ее идею. Но Леша неожиданно новый бизнес одобрил. Он всегда уважал высшее образование, а особенно знание иностранных языков и был уверен, что на самом деле никто, кроме Лизы и Эльвиры по-настоящему английский не знает.
– Только послушайте, что я вам скажу, – важно начал он. – Я все-таки уже давно связан с бизнесом и кое-что в нем понимаю. Все должно быть обставлено очень солидно. То есть, нужен приличный офис в престижном месте. Большая комната с кожаной мебелью, навороченным компьютером, телефоном и факсом…
– Ой, – пискнула Лиза, придя в ужас от перечисленной роскоши. – Где же я возьму деньги на такой офис?
– Придется взять ссуду, но это потом окупится. Пойми, чем солиднее офис, тем дороже можно брать за работу. И лучше вообще взять две комнаты, приемную и кабинет, – совсем разошелся Леша.
– Но кто же мне даст ссуду? – с отчаянием в голосе спросила Лиза. Очередная красивая мечта, столкнувшись с суровой действительностью, уплывала от нее.
– Ты знаешь, как можно взять ссуду в банке? И вообще, как ты считаешь, может какой-нибудь банк дать мне ссуду?
Леша внимательно рассматривал ее в течение нескольких минут, а потом сурово сказал:
– Нет. Не думаю.
– Ну вот, как же теперь?
Лиза готова была расплакаться. Неужели для нее отрезаны все пути к другой жизни?
– Леша, – не выдержала Эльвира, чувствуя, что и у нее уже начинают подергиваться веки от жалости к подруге. – Не может быть, чтобы не было какого-то выхода. Ты же опытный человек, у тебя есть связи, в конце концов. Придумай что-нибудь.
– Понимаете, – виновато сказал Леша, – банк дает ссуды подо что-то, ну под залог чего-нибудь, или нужны поручители. У тебя ведь ничего такого нет?
– Нет, – сдерживая слезы, прошептала Лиза.
– Есть, конечно, еще выход. Сама знаешь, что есть люди, которые дают деньги под проценты. Им не нужны ни залог, ни поручители, но если ты не сможешь отдать деньги вовремя, я тебе не завидую. Это, конечно, риск и большой. Но… кто не рискует, тот не пьет шампанское, это тоже всем известно. Так что подумайте, подруги, а потом мне скажете. Если что, я сведу Лизу с нужными людьми.
Изрядно подкрепившись, Леша отбыл на джипе на работу, а Лиза и Эльвира глубоко задумались.
– Ну, как ты считаешь, – наконец, не выдержала Лиза. – Что мне делать?
– Понимаешь, – осторожно начала Эльвира. – Он ведь прав: офис должен выглядеть солидно, иначе клиент не почувствует к тебе доверия. И у тебя должен быть соответствующий деловой прикид, не говоря уже о прическе, макияже…
Эльвира безнадежно махнула рукой.
– Не такая уж я дура, – обиделась Лиза, – сама прекрасно все понимаю. Я спрашиваю тебя о ссуде. Ты считаешь, что я могу так рискнуть?
– А у тебя есть какой-то другой выход?
– Да. Другой мой выход – просидеть всю оставшуюся жизнь в школе, воюя с учениками и завучем, и остаться нищей старой девой.
– Ну, старой девой ты можешь и не остаться. Леша же предлагал тебе познакомиться с кем-нибудь из его подчиненных или приятелей.
– Господи, Эльвира, ты же их видела и разговаривала с ними. Ты считаешь, это лучше, чем быть одной?
Эльвира была человеком справедливым, поэтому она только вздохнула.
– Ну вот, а ты говоришь. Так, может, все-таки рискнуть? Чтобы ты сделала на моем месте?
– Трудно сказать. Наверное, все-таки рискнула бы. Понимаешь, когда начался капитализм, мало кто имел собственные деньги, но люди все же рисковали, брали ссуды, и смотри, сколько теперь богачей. Не все же из них воры и аферисты.
– Так ты думаешь, – с вновь затеплившейся надеждой начала Лиза, – ты считаешь, что все-таки стоит попробовать?
Эльвира, наконец, решилась.
– Да, – сурово сказала она. – Я считаю, что нужно рискнуть. В случае чего я тебя подстрахую.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду бабушкины кольца.
– Ты с ума сошла, – замахала на нее руками Лиза. – Это же все, что у тебя есть. Твои родители и Леша тебя убьют.
– Будем надеяться, что до колец все-таки дело не дойдет. Но если дойдет, я не говорю о том, чтобы их продать. Мы их заложим в ломбард, а потом соберем деньги и выкупим.
– Эльвира, я очень тебе благодарна, но я никогда не пойду на это, – твердо сказала Лиза. – Я не могу так пользоваться твоей добротой.
– Ох, – вздохнула Эльвира, – ты не понимаешь. Это не просто доброта. Ты думаешь, мне самой не осточертело сидеть дома и готовить обеды? А в это время другие женщины разъезжают в мерседесах, покупают норковые шубы и ездят на Канары. Ты видела, как они выглядят? А как выгляжу я?