– Ну, не преувеличивай, – попытался успокоить друга Гуров, радуясь, что все не так страшно. – Сейчас большинство подростков так живут. Виртуальный мир заменил им и книги, и кино, и театр, и прочие наши увлечения. Такое поколение, что поделаешь!
– Плохое поколение! – вскричал вдруг Крячко. – Потерянное поколение!
– Ты драматизируешь, – стоял на своем Гуров. – Не такая уж плохая у нас молодежь. И учатся хорошо, и соображают кое в чем побольше нас с тобой.
– Чего они там соображают… – со скепсисом поморщился Крячко. – Ничего не знают и знать не хотят. Вот что с ним делать? – Он глубоко вздохнул и признался: – Хотел даже ремнем отлупить, да как его отлупишь – вырос на голову выше меня, в плечах скоро шире будет. Недавно жена ему мою джинсовую куртку примерила – мала! Вернее, в ширину великовата, а в длину – мала. Рукава короткие…
Гуров расхохотался, представив, как Станислав гоняется с ремнем за своим великовозрастным сыном, который хоть и вел, по словам отца, праздный образ жизни, все же не был законченным тунеядцем, а уж тем более тупоголовым. Нормальный парень. Учится, конечно, средне, но в общем-то, по правде говоря, гением ему быть и не в кого: в семье Крячко не было особых интеллектуалов. И он, и его супруга были крепки житейским, практическим умом, которому Гуров, бывший в обыденной жизни несколько наивным человеком, даже немного завидовал. Ну, потакать парню, конечно, не следует, завтрак и сам может приготовить, но в целом Гуров считал, что Станислав излишне сгущает краски.
– Увеличь круг его обязанностей, – посоветовал он другу, видя, что тот искренне переживает свою семейную «драму». – Пусть в магазин ходит, ковер пылесосит…
Крячко выразительно посмотрел на Гурова, и Лев понял, что сыну Станислава не раз предлагалось «расширить круг обязанностей», но тот почему-то упорно не хотел его расширять.
– Нет, ну вот почему они такие? – снова завел свою пластинку риторических вопросов Крячко. – Ведь мы же не такими были, не такими! Вот я в его годы…
– Ты в его годы попал в милицию за драку на улице, – перебил его Гуров. – Причем тебе так понравилось, что ты остался здесь по сей день. А еще ты в его годы…
– Ладно, ладно! – быстро поднял ладонь Крячко, которому явно не очень понравились воспоминания о днях его юности, оказавшейся не столь благонравной, сколь ему бы хотелось продемонстрировать своему отпрыску. – Ты прямо, можно подумать, святой!
– Не святой, – согласился Гуров. – Да и не претендую. И сына у меня нет – некому пример подавать.
– Вот именно, у тебя сына нет, тебе хорошо… – заканючил было Крячко, но, спохватившись и сообразив, что сморозил, быстренько исправился и нарочито бодро произнес: – Ну, у кого-то детей нет – им, конечно, проще. У кого-то есть – им, безусловно, тяжелее, но это тоже хорошо.
И совсем уже оптимистично закончил:
– Словом, каждому свое!
– Каждому свое! – подхватил голос от двери, и оба сыщика разом обернулись.
В дверях стоял генерал-лейтенант Орлов Петр Николаевич, такой же давний друг Гурова, как и Крячко, но при этом еще и его непосредственный руководитель, начальник Главного управления внутренних дел. Его появление оказалось несколько неожиданным – за разговором сыщики не обратили внимания на отрывшуюся дверь.
– Задушевные беседы с утра ведем – это хорошо, – кивнул Орлов, внимательно глядя на Гурова.
Лев сразу понял, что взгляд этот неспроста. Он содержал сразу несколько оттенков. Орлов смотрел на Гурова оценивающе – раз. С надеждой – два. И с сочувствием – три. И именно последний нюанс заставил сыщика насторожиться. Тем не менее он совершенно спокойно поприветствовал генерал-лейтенанта и подтвердил:
– Беседы между друзьями – всегда хорошо. А ты чего в такую рань к нам пожаловал?
– А почему бы нет? – подмигнул обоим Орлов, проходя в кабинет и усаживаясь в свободное кресло. – Или я вам не друг?
– Никак, тоже хочешь с нами по душам побеседовать? – отозвался Крячко, косясь на генерал-лейтенанта.
Он, как и Гуров, не видел в утреннем визите начальства в их кабинет ничего хорошего.
– Хочу, – посерьезнел Орлов. – Очень хочу.
– Ну так не разбегайся, прыгай! – не выдержал Гуров.
Но генерал-лейтенант так с ходу, без разбега, прыгать не умел. Он любил потянуть время, помолчать, словно проверяя на прочность нервы собеседника, а уж потом, изведя все его терпение, выдать наконец суть вопроса. Вот и сейчас генерал-лейтенант начал издалека.
– Эх, хорошо быть богатым и здоровым, верно, ребята? – сказал он.
Гуров и Крячко промолчали, игнорируя реплику Орлова и тем самым демонстрируя, насколько глупо она прозвучала.
– Вот хотел бы ты, Станислав, быть богатым? – обратился Орлов непосредственно к Крячко.
– Хотел бы! – с вызовом ответил Станислав.
– Да? – сразу заинтересовался Орлов. – А что бы ты тогда делать стал? Ну, скажем, будь у тебя… ну хотя бы миллион долларов?
– Долги бы раздал, – язвительно произнес Крячко. – Между прочим, зарплату опять задержали на два дня.
– Что поделаешь, кризис, – с притворным вздохом сказал Орлов.
– И как только вам не надоест эта отмазка? – удивился Крячко и посмотрел на Гурова. Тот молчал, дожидаясь, когда закончится этот пустой треп и Орлов перейдет к главному, для чего он, собственно, и зашел.
– Ты, Лева, у нас сейчас, кажется, ничем особо не занят? – будто мимоходом спросил тем временем генерал-лейтенант Гурова.
– Особо – нет, – отрезал Лев.
– А тебе что, огород вскопать надо? – осведомился Крячко.
– Не надо, пока сам справляюсь, – ответил Орлов и снова пристально посмотрел на Гурова, переводя взгляд на Крячко. Потом произнес: – Давай-ка, Лева, побеседуем наедине.
– Что, разговор кон-фи-ден-циальный? – продекламировал по слогам Крячко, стараясь вложить в длинное слово как можно больше презрения. – Я мешаю?
– Нет, просто мы тебе мешать не хотим, – спокойно отреагировал Орлов. – Ты же работаешь.
– Это я к тому, что даже не надейся, что я выйду из своего кабинета, – на всякий случай предупредил Крячко и нарочно достал из ящика стола папку с первым попавшимся делом, хотя в данный момент явно не был занят никакой работой и читать это дело даже не собирался.
– Вот я и говорю, лучше мы с Левой пойдем в мой кабинет, – сказал Орлов и поднялся.
– Подальше, значит, от посторонних ушей, – кивнул Крячко. Не то чтобы он хотел быть втянутым в дело, в которое генерал-лейтенант явно собирался посвятить Гурова; просто ему было любопытно, что ж там такого могло произойти, если Орлов вызывает полковника к себе в кабинет для личной беседы. Собственно, подобные беседы не были такой уж редкостью, и Станислав обычно не проявлял лишнего любопытства, справедливо полагая, что каждый должен заниматься своим делом. Но сейчас такое положение вещей его почему-то задело. Может быть, сказывались переживания из-за сына или выходные, которые он вообще-то провел весьма бездарно, в субботу провалявшись весь день на диване, а в воскресенье проковырявшись в гараже со старой машиной тестя… Вечер же уставший Станислав провел не лучше своего отпрыска: плотно поужинав заботливо поданным женой пловом и маринованными огурчиками, он засел за компьютер, благо их в семье Крячко было два, и часа три палил из «эмки» по кровожадным монстрам – из всех компьютерных игр Крячко предпочитал стрелялки, которые давались ему лучше иных жанров игр. Он и сам говорил: «Там думать не надо. А мой мозг должен отдыхать – я и так на работе много думаю». Так или иначе, спать Крячко лег поздно, и сон его был тревожным и прерывистым. Собственно, толком Станислав так и не уснул и, проворочавшись, плюнул на все и встал с головной болью, начав собираться на работу. Посему и настроение его было соответствующим.
Орлов уже двигался к выходу, Гуров за ним. У дверей Лев обернулся и подмигнул приятелю. Станислав усмехнулся уголком рта и показал Гурову знак держаться молодцом. После ухода приятелей посмотрел на лежавшую перед ним папку с делом и, убрав ее в стол, направился в буфет выпить чашку-другую кофе, надеясь таким образом заглушить головную боль и поднять настроение.