– Обычное дело, – вставил дядя Вася, – самое распространенное преступление.
– Да не в том дело! – отмахнулась Татьяна Степановна. – Там никто эту драку и не расследовал, потому что участников было трое и они вообще ничего не помнили.
Лидин муж пролежал неделю без сознания, а потом профессор сказал, что нужно делать операцию, а то он таким и останется – без движения и без речи. Шансов, говорит, мало на благоприятный исход, однако операция сложная, студенты на ней поучатся. Так и сказал: пускай, говорит, от алкаша польза хоть какая-то будет.
Взял с Лиды расписку, что она претензий предъявлять не станет, если что не так. Хорошо, что все летом случилось, когда Танюшка к ним в Остров на каникулы приехала.
Операцию профессор сделал удачно, студенты восхищались, да только через пять дней муж Лидин все равно умер. Оно и к лучшему, потому что пить-то все равно не бросил бы. Горбатого, как известно, только могила исправит.
Танюшке тогда пятнадцать лет исполнилось, самый возраст, когда на мальчишек заглядываться начинают да одеться покрасивее хочется. А откуда взять-то? Лида получала мало да еще болеть начала после всего, что пережила… Помогали Татьяна Степановна с мужем, чем могли, подарки к праздникам, овощи со своего огорода, яблоки, варенье – все везли в город. Да только всего этого мало было. Так что Танюша как школу окончила, так и пошла работать, не до ученья стало.
А у подружки Лидиной, Елены, все по-другому складывалось. Родители у нее, по советским меркам, были люди обеспеченные, отец не то в исполкоме пост занимал, не то по партийной линии. Зятя сумели пристроить на нужное место, дело он свое открыл, а тесть ему связями помогал. И начал он богатеть – постепенно, не высовываясь сильно, однако семье своей сумел жизнь создать безбедную. Елена дочку по заграницам возила, врачам разным показывала. Уж неясно, что там врачи в голове поправили, только внешне Оля к лучшему изменилась. После швейцарской клиники вернулась если не красавицей, то дефектов особенных ни в лице, ни в фигуре больше не наблюдалось. Учиться поступила в какой-то из новомодных институтов, где за большие деньги богатенькие детки развлекаются. Вроде бы своя компания, да только и там не слишком ее любили. Не так чтобы очень богата, не слишком красива, а самое главное – характер дурной, злая и завистливая очень. Все ей надо больше да лучше, впереди всех хотела быть…
И вроде бы при таком раскладе должны были Таня с Олей расстаться, ан нет. Тут Елена посодействовала, сумела Олю убедить, что новые подружки дочери – это на день, на час, до того времени, пока отец у Оли богатый. А Таня – это навсегда, годами дружба проверена. Нужно, говорит, в жизни иметь такого человека, которому все можешь рассказать и который никаких гадостей тебе не сделает. Это у них с Лидой такая дружба была.
Но зря, видно, Елена по себе свою дочку равняла, не тот у нее был характер. Завистлива была, ох завистлива!
– Да что же ей вашей-то племяннице завидовать… – не утерпел дядя Вася.
Мы с Татьяной Степановной обменялись понимающими взглядами – что, мол, с мужчины возьмешь? Непроницательный народ… Однако Татьяна Степановна вспомнила, видно: детектив-то тут дядя Вася, а я тут только на подхвате, и пояснила.
Танюшка хоть и одета бедненько и вечно на работе занята, а все же хорошенькая. Да еще голос звонкий да сильный, бывало, с детства на всех праздниках в хоре солировала. Как птичка пела… А в школе в старших классах был у них ансамбль, так даже на конкурсе каком-то первое место заняли. Звали ее и дальше по музыкальному делу, да только деньги понадобились, вот и пошла работать.
Так что парней у нее знакомых было навалом. Вечно телефон обрывали. А у этой Оли все с парнями никак не складывалось. Ее-то интересовали непременно богатые да красивые, а на таких и без нее охотницы найдутся. А на нее если кто посмотрит, то на поверку оказывается полное барахло – кто за ее счет богато пожить хочет. Отец-то ее характером крут, надоело ему Олины прихоти оплачивать, он ей денег много не давал и в банке нужное распоряжение оставил. И Елене наставление сделал – следи, мол, за дочерью лучше, на отдыхе или еще где не подпускай к ней шантрапу всякую. А не то обрюхатит дуреху какой-нибудь шустрый тип, придется замуж за него отдавать, а он, отец-то, дармоедов да альфонсов кормить не собирается.
Вот Ольга и злилась, свободы ей хотелось и денег больших. До того злилась, что даже Татьяне завидовала. Это сестра как-то рассказывала, Елена с ней делилась.
Шло время, Лида все болела да после и умерла. Татьяна Степановна помнит, что Елена на ее похоронах навзрыд плакала, искренне, от души. И Таню по-прежнему привечала.
Прошло какое-то время, приезжает Танюшка в Остров да и бухнула Татьяне Степановне: замуж выходит, и уже через месяц. Та вообразила, что ребеночка племянница ожидает, оказалось, нет, просто жених торопит, прописка ему нужна, чтобы на работу устроиться. Он сам-то откуда-то из Петрозаводска, сюда приехал, комнату снимал. Очень Татьяна Степановна за квартиру тогда переживала, уговорила Таню прописать мужа без права на жилплощадь. Вроде бы все у молодых гладко шло, а потом вот какая история случилась.
Валерик этот – тот еще прохиндей оказался. Через Таню, жену свою, надумал в богатую семью влезть. Потому что, как уже говорила Татьяна Степановна, Ольгу отец крепко держал и пришлого парня и на порог бы не пустил, с лестницы поганой метлой выгнал бы.
Опять же, где Валерику, голозадому провинциалу, с девицей из богатой семьи познакомиться? Разная у них среда обитания. Она – на машине дорогой с шофером, а у него всего имущества – вошь в кармане да блоха на аркане. Это для Танюшки он был хорош – красивый да ласковый. А деньги – дело наживное, так она считала, тем более что крыша над головой есть. И главное, Танюшка сама ему все про ту богатую семейку расписала в красках, вот такая уж она – все про себя расскажет, что и не стоило бы, душа нараспашку. Сама честная и добрая, плохого никому не желает, думает, что и все люди такие же.
В общем, Таня сама Валерку официально в ту семью ввела, со всеми познакомила. Елена-то и его приветила, все-таки не просто парень, а законный муж, и к Танюшке она всегда хорошо относилась. Иногда они все трое куда-то ездили, не боялась мать Ольгу с мужчиной отпускать. А тот и рад стараться, следил зорко, чтобы никто к Ольге не приближался. Ну и сумел он как-то ее увлечь. А скорей всего та и сама рада была мужа у подружки увести, вредная девка и завистливая. Как говорят: сделать гадость – на сердце радость, так это про нее, про Ольгу.
Только Валерик большим хитрецом оказался, сумел так Ольгу приворожить, что захотела она за него замуж. И родителям Ольгиным он понравился, хоть Елена Таню и любила, свое-то дитятко всегда ближе. Тем более что он сначала с Татьяной официально развелся, представил ее гуленой какой-то, вроде бы она вольно с мужиками себя ведет и чуть ли не изменяет ему.
– А что – правда это? – вклинился снова дядя Вася.
– Да какое там! – рассердилась Татьяна Степановна. – Все врал и не краснел! Танюшка его любила, ни о ком другом и не помышляла, да и когда ей? С работы домой, из дома на работу… Хозяйство все на ней. А что мужчинам улыбалась, так работа того требует, в магазине-то. Не лаять же на покупателей из-за прилавка!
– Так с чего вы взяли, что муж бывший вашу племянницу убил? – не отставал дядя Вася. – Какие у вас доказательства?
– Доказательств у меня нету, я к вам по этому делу и пришла, – твердо ответила посетительница, – но Таня-то пропала… А я сама накануне слышала, как она с Валеркой разговаривала по телефону. Ты, говорит, меня не остановишь, я, говорит, несмотря ни на что, должна с Алексеем Ивановичем поговорить, ну с Ольгиным отцом. Это, говорит, очень важно, а Ольга пускай думает что хочет, Бог ей судья.